Люк был закрыт и на манипуляции с кремальерой не реагировал. Сбоку, в небольшой нише, на круглой панельке горел красный огонёк.
Даныбай ткнул пальцем в грибок под индикатором.
— Кто там балуется? — прошелестел голос дежурного.
— Группа спецназначения, — веско сказал Миранда.
Тон матроса изменился.
— Какая-то проблема?
— Нам нужно срочно поговорить с капитаном.
— Он… — дежурный замялся, — занят.
Миранда и Даныбай обменялись взглядами, расшифровав термин «занят» как «спит».
— Это срочно и архиважно!
Дежурный молчал с минуту.
— Проходите.
Щёлкнули замки.
Миранда повернул ручку кремальеры, потянул к себе толстую круглую плиту люка.
Пересекли короткий коридор внутри водяных цистерн, открыли ещё один люк и вошли в центральный отсек лодки с рубкой управления. На гостей обратил внимание лишь старпом «Тумана», которого все звали Сан Саныч.
— Я могу помочь?
— Нет, у нас дело к капитану, — твёрдо сказал Миранда.
— Проходите, — отступил Сан Саныч.
Капитан Тихомиров сидел перед капитанским пультом и грезил. На тихое покашливание старпома он отреагировал флегматично:
— Тебя сейчас послать, Сан Саныч, или по факсу?
— К вам… пассажиры.
— Ага… — Капитан повернул голову к гостям, посмотрел на них снизу вверх, очень благожелательно, и добавил вежливо: — Ведь я просил меня не беспокоить, парни, я в печали.
Даныбай поймал косой взгляд Миранды, говоривший: а наш кэп, по большому счёту, пьян.
— Товарищ капитан…
— Если у вас не срочное дело, то лучше вам вернуться в каюту, господа.
— Срочное, — сказал Миранда.
«Не надо с ним разговаривать, — напомнил о себе Саблин-11, — я сам с ним пообщаюсь. Погрей рукой эргион и будь поближе к капитану».
Переселение в голову Тихомирова не заняло много времени. Освоившись в пси-сфере капитана, Саблин-11 выяснил причину его эйфории: капитан действительно принял хорошую порцию коньяку, — и поискал в памяти сведения о связях Тихомирова.
Ему повезло. Капитан оказался не просто решительным офицером и хорошо информированным человеком, у него были связи, и связи не слабые. И хотя президент страны и министр обороны не числились в его друзьях, он был хорошо знаком и с замминистра, и с начштаба Минобороны, и с главкомом ВМС, и с главкомом зенитно-космических сил.
Сделав это открытие, Данимир «сделал стойку»: родилась мысль каким-то образом «обналичить» знакомства капитана, так как помешать ракетному удару по подлодке «Туман» могли только зенитчики-ракетчики. Покопавшись в памяти подольше, он нашёл номера телефонов, имена и звания, а также сопутствующую информацию, которая могла помочь осуществлению задуманного.
Капитан Тихомиров, замерший с остекленевшим взглядом, обрёл способность говорить.
— Старпом, выход на спутник.
Сан Саныч, поглядывающий на делегацию из глубины рубки, озадаченно наклонился к капитану.
— Егорыч, мы на сотке.
Это означало, что лодка плывёт на глубине ста метров.
— Стоп машина! Подъём на буй!
Старпом почесал затылок, но возражать не решился. Для него, как и для всего экипажа лодки, слово капитана было законом.
«Туман» начал замедлять ход.
Через четверть часа он остановился, подвсплыл на десятиметровую глубину и выпустил радиобуй.
— Где мы? — спросил Тихомиров, снова озадачив старпома; капитан не должен был задавать такие вопросы, все данные о местонахождении лодки и параметрах её движения сходились на его панель целеуказаний.
Впрочем, старпом ничем не выдал своих чувств, списав неадекватное поведение капитана на действие армянжанского коньяка. О том, что капитаном в это время командует гость в его голове, Сан Саныч знать не мог.
— На траверзе Рюкю, — доложил старпом.
— Связь со штабом!
— Есть связь со штабом.
Капитан Тихомиров повозился в кресле, делая вид, что не хочет шевелиться, щёлкнул пальцами.
Догадливый вахтенный протянул ему дугу с наушниками и усиком микрофона.
— Линия открыта.
Тихомиров натянул дугу, постучал пальцем по микрофону.
— База, кто на линии?
— Ка-2 Стерлигов, — влился в уши через наушники голос дежурного офицера штаба.
Саблин-11 судорожно покопался в памяти капитана.
— Тихомиров… э-э… Ваня, мне срочно нужен Дальневосточный ЗКВ, полковник Деев.
— Товарищ капитан, — удивился дежурный, — это же не наша епархия.
— Сделай одолжение, дружище, найди его и всунь в прямой канал. Это архиважно, вопрос жизни и смерти!