— Странно, — заметил Роберт Салтанович, сопровождавший Волкова, — потолок ледяной, а в пещере тепло. И сырости мало.
Сергей Николаевич тоже отметил эти особенности подземелья, но обсуждать их не стал. Открытие пещеры позволяло им отступить в случае появления боевиков, и это было главным последствием находки.
Не дождавшись возвращения Саблина, Волков собрал короткое совещание, но решать какие-то глобальные проблемы в отсутствие главного распорядителя не захотели. Для принятия решения нужен был он сам.
К вечеру Костя доложил, что заметил некое движение в распадке под скалами, где он сидел в засаде.
Волков поднялся к нему с биноклем, с полчаса наблюдал за горами и пришёл к выводу, что ищейки Владык вскоре обнаружат убежище беглецов.
— Надо отступать, — сказал Костя. — Или устроить засаду и всех перестрелять.
— Стрельба соберёт сюда всех остальных Охотников, — буркнул Сергей Николаевич. — Да и нельзя нам убивать этих ребят.
— Им нас можно, а нам их нет?
— Они закодированы, в каждом программа сидит.
— Нам от этого не легче.
— Это верно, — согласился полковник.
— Так что будем делать?
Волков несколько минут обшаривал биноклем горы и группы скал, сказал твёрдо:
— Отходим, стрельбу откроем только в том случае, если они начнут первыми.
В шесть часов все собрались в пещере, выслушали предложение Волкова перебазироваться в грот с ледяной крышей.
— Может, отобьёмся? — неуверенно сказал Харитоныч, поглаживая ложе своего «Винтореза». — Их всего пятеро.
— Если начнём стрелять, явятся остальные. Шума лучше не поднимать.
— Данияр Тимофеевич просил не начинать без него активных действий, — сказал Талгат с показным безразличием.
Валерия с благодарностью посмотрела на араба, который вовсе не обязан был им помогать, рискуя жизнью. Но помогал.
— А если он так и будет… спать? — хмыкнул Роберт Салтанович.
— Данияр Тимофеевич обещал вернуться, а свои обещания он выполняет.
Волков оглядел смутно белеющие в полумраке лица присутствующих.
— Решение принято. Сидим тихо и наблюдаем.
Однако отсидеться не удалось. Тувинские казаки, которых все по-прежнему называли егерями, были тёртыми калачами и в горах ориентировались не хуже, чем на равнине. Двое из них вышли на гребень распадка, заметили блеск окуляров бинокля, который неосторожно повернул Валентин, и открыли огонь из карабинов, разбив бинокль и ранив Роберта Салтановича в плечо.
Харитоныч открыл ответный огонь и снял обоих казаков двумя выстрелами.
— Теперь уходим! — скомандовал Волков, выслушав доклад Валентина, смущённого своим непрофессионализмом.
— Мы-то уйдём, — проворчал Пётр Фомич, — а с ними как?
Валерия, бинтующая плечо Царя Салтана, быстро проговорила:
— Я помогу.
— Мужиков и без вас хватит, но мы не успеем.
— Я перенесу каждого.
Пётр Фомич в сомнении посмотрел на Волкова.
— Она справится, — усмехнулся полковник. — Салтан, Харитоныч, к расселине! Не высовывайтесь, заметите кого, выстрелите вверх для острастки. Пётр Фомич, Талгат, Костя, Валя, берите меркабу, несите в грот.
Валерия легла рядом с мужем, закрыла глаза.
Все, не двигаясь, смотрели, что она делает.
С минуту было слышно только неровное дыхание мужчин, Валерия дышала тихо, потом зашевелился Прохор, встал, глянул на Валерию, наклонился над ней, взял из руки эргион.
— Идёмте.
Роберт Салтанович, всего лишь раз присутствовавший при обмене телами, громко сглотнул.
— Мать честная!
— Идёмте, — повторил Прохор. — Костя, я вернусь с тобой, держи эргион.
Молодой человек взял модуль.
— Двинулись, — бросил Волков.
Мужчины подняли меркабу, Валентин включил фонарь, и все трое зашагали к колодцу. Прохор двинулся за ними, не слишком уверенно переставляя ноги. Его телом сейчас руководила Валерия, почти не имевшая опыта управления чужим мужским телом.
Харитоныч суеверно сплюнул через плечо, молча вернулся к устью пещеры.
Роберт Салтанович проводил процессию осоловелым взглядом, очнулся от прикосновения Сергея Николаевича и поспешил за снайпером.
Процедура перебазирования заняла час.
Валерия с Валентином вернулась к спутникам после того как «перенесла» мужа, продолжавшего спать глубоким сном числопутешественника.
К этому времени Харитонычу пришлось израсходовать ещё три пули, и казаки, разъярённые сопротивлением беглецов, открыли по расселине ураганный огонь из карабинов и автоматов, не давая никому высунуться из укрытия.