Пол прошагал к дивану и тяжело опустился на него.
- Давай выпьем, - предложил Джон Прайс.
Минуту спустя, сидя со стаканом виски в руке, Пол погрузился в раздумья. Из всех своих пациентов в наибольшей степени он сочувствовал таким больным. Их было у него трое или четверо. Скверное заболевание можно, ни о чем ещё не подозревая, заразить других, ни в чем не повинных людей. По словам одного больного, парнишки семнадцати лет, тот не верил, что мог заразиться от своей девушки. "Она такая славная и чистая". Полу стоило немалых трудов убедить их, что лечение требуется им обоим. Больных Пол обычно направлял в Ньюкаслскую клинику - в их маленьком городке вести распространялись слишком быстро...
- Выпей, - прервал поток его мыслей Джон Прайс. - Тебе это нужно.
Пол покорно поднес стакан ко рту, но лишь слегка пригубил крепкий напиток.
Доктор Прайс пристроился на диване рядом с ним.
- Послушай, я могу договориться, чтобы её отправили на лечение в другой город. Никто ничего не узнает, можешь не беспокоиться.
- Не беспокоиться? - Пол с трудом сдержал смех. - А ты знаешь, что, терпев её столько лет, я именно сегодня, буквально несколько часов назад, решил покончить с такой жизнью? Я дал себе зарок, что завтра подаю на развод. Разумеется, я не стану пользоваться ее... заболеванием на суде, потому что это может повредить Лорне, зато она твердо решила пустить меня по миру.
- Почему? Развод - ещё не конец.
- Конец - для меня. - Пол откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Дело в том, что в течение последних двух лет у меня была женщина, а она узнала об этом.
Коротко хохотнув, Джон Прайс сказал:
- Ты не первый врач, который обзавелся любовницей. За это не вешают.
- У меня не тот случай. Она - моя пациентка.
Прайс охнул.
- Господи, Пол, как это тебя угораздило?
- Так вот, - пожал плечами Пол.
- И у неё есть доказательства?
- Довольно спорные. В любом случае - грязь пристанет надолго.
- А совет уже на следующей неделе, и ты - главный кандидат... Эх, Пол!
- Стоит Бересфорду только пальцем шевельнуть, и мою кандидатуру даже рассматривать не станут.
- Почему? При чем тут Бересфорд?
- Он все знает. Она прислала ему анонимку, в которой расписала, что я предаюсь любовным утехам со своей пациенткой, миссис Тейт. Миссис Айви Тейт, которая когда-то у нас служила. Помнишь ее?
Говоря это, Пол внимательно следил за выражением лица своего друга. Он даже сам не понял, почему вдруг решил все ему рассказать, а рассказав, почувствовал, что с души свалился тяжелый камень. Даже обескураживающая новость о заболевании Бетт уже не воспринималась так остро.
Встав с дивана, Джон Прайс подошел к камину и остановился перед ним.
- Да, скверная история. Жаль, ты мне раньше не рассказал. - Он повернулся лицом к Полу. - Слушай, нам нужно что-то предпринять. Нельзя допустить, чтобы ты лишился всего из-за какой-то ерунды. Сам знаешь - наша профессия в этом смысле особенно рискованная. Нельзя связываться с пациентками! Господи, да как же с ними не связываться, когда мы их каждый Божий день заставляем раздеваться, осматриваем, трогаем и при этом ещё пытаемся убедить себя, что перед нами не живая женщина, а скелет из анатомического театра. А ведь некоторые приходят на прием, мечтая, чтобы их попросили раздеться! И бывают жутко разочарованы и обижены, если мы это не делаем. Нет, Пол, ты должен драться. Тем более, что теперь почва под ногами Бетт заколебалась.
Пол не ответил; он прекрасно понимал, почему Джон так говорит. Окажись на месте Пола кто-то другой, Прайс - прекрасный доктор и верный муж - не раздумывая, осудил бы его. Здесь же, пытаясь оправдать поступок своего друга, он, несомненно, кривил душой. Лишь редкие женщины и впрямь мечтали раздеться в кабинете врача: большинство же их относилось к этому крайне отрицательно...
- Как давно ты ей дал снотворное? - спросил он.
Джон Прайс посмотрел на часы.
- Примерно час назад. Она уже должна забыться глубоким сном.
Пол встал с дивана и медленно последовал за своим другом из гостиной, вверх по лестнице и вдоль коридора на втором этаже. Входя в спальню Бетт, он стиснул зубы, готовя себя к тяжелому испытанию; под ложечкой противно заныло.
Глава 5
Лишь увидев выплывающую из темноты стену здания Армии спасения с выведенной краской гигантской надписью "Цитадель", Пол осознал, что наступает утро. Стоя у окна, он наблюдал, как сквозь сероватую бледность рассвета пробиваются первые солнечные лучи, а вскоре невидимое за крышами солнце уже зазолотило небо. Пол отвернулся от окна и осмотрелся. Пальто его все так же валялось на кровати, на которую он так за ночь и не прилег. На ночном столике одиноко горела лампа. Ночное бдение почти ничего не прояснило, Пол так и не оправился от потрясения, вызванного словами Прайса. На прощание Джон спросил его:
- Ты хоть представляешь, кто он?
И Пол ответил:
- Да.
В ту минуту его так и подмывало выскочить из дома и, ворвавшись к Ноулсу, схватить его за горло и вытряхнуть из него жизнь; так, не ослабевая хватки, душит соперника бесстрашный бультерьер.
Однако позже, чуть успокоившись, Пол осознал, что не должен валить всю вину на Ноулса - сам бы, не подстегиваемый Бетт, тот бы ничего не сделал. Вывод этот почему-то не вызвал у Пола нового прилива ярости. Удивительно, но, узнав о свалившейся на Бетт напасти, Пол сразу перестал рвать и метать; брезгливое отвращение к жене пересиливало гнев и жажду мести.
Всю ночь он то безостановочно мерял шагами комнату, то плюхался на кресло, в изнеможении обхватив голову руками. Когда же забрезжил рассвет, Пол пришел к неутешительному выводу: большая часть вины за все случившееся лежала на нем. Припри он тогда, много лет назад, Бетт к стенке по поводу отцовства Лорны, и все могло быть иначе. Время - лучший лекарь: выслушав чистосердечное признание Бетт, он смог бы её простить. Почему же он этого не сделал? Пол понял, что виной всему была его гордыня, она не позволила ему смириться с обманом и сделать первый встречный шаг, который спас бы их семейную жизнь. Совместную жизнь. На деле же они уже тогда стали чужими, хотя и продолжали делить супружеское ложе. А позже, когда скончалась его мать, Пол тут же перебрался в противоположный конец коридора. Бесконечного коридора, непреодолимого, как пропасть. Все эти годы у Бетт не было настоящего мужа, со стыдом подумал Пол.