Я пересекаю реку через старый мост. На нем есть следы Гвида. Обогнул несколько деревьев, растущих продольно петляющей то вправо, то влево тропе, я оказался на хорошо знакомом мне лугу. К этому времени Гвид преодолел почти его длину. В конце луга лес, в котором он сможет легко скрыться. Мне нельзя отставать от него ни на шаг.
Холодный воздух обжигает легкие. На лице выступает пот. Благо, что снегопад практически прекратился, и вместе с тем, на улице стало светлее. Это станет большим плюсом, когда я окажусь в лесу. Это случилось в мгновение ока. Я оперся о первое же дерево, давая возможность самому себе немного отдышаться. Я высматриваю следы на снегу. Босые отпечатки широким шагом скрылись за неглубокой воронкой, оставленной в этом месте ещё со времен войны. Кажется, что сейчас мой враг скрылся от меня в моём же убежище. Я продолжаю преследовать его, на сей раз, оглядывая пространство сквозь прицел. Слева хрустнули ветки. Моя рука сама собой направила пистолет в сторону хруста и спустила курок. Там никого нет. После прокатившегося лесом выстрела вокруг стало слишком тихо. Я оборачиваюсь вправо — никого. Оглянувшись за спину, я увидел Гвида, который был от меня на расстоянии вытянутой руки. Мы столкнулись. Одной рукой я хватаю его за грязный воротник, а второй стреляю непонятно куда, пока пистолет не начал издавать лишь тихий щелчок.
Если бы не снег — падение было бы куда болезненным. Мы рухнули в самое сердце воронки. Гвид оказался сверху меня. Не растерявшись, он сразу же начал наносить удары по моему лицу. Они посыпались один за другим. Я не успел прийти в себя от падения, как он начал добивать меня. Я пытаюсь отбиваться, но у меня ничего не получается. Удары прекратились. На короткий миг я почувствовал облегчение, которое сулило за собой более страшное. Руки Гвида крепко обхватили мою шею.
— Знаешь, а так даже интереснее! Не припомню, когда я последний раз убивал кого-то, будучи обычным человечишкой! — прохрипел он, оголил свои зубы, но на сей раз не от улыбки, а от удовольствия.
— Можешь не думать много о своей любимой девочке! Она будет умирать до тех пор, пока я не получу книгу!
В моих глазах стало темнеть. В ушах стало горячо, и вместе с этим я мог слышать лишь тонкий гул, который вскоре разбавился чем-то ещё. К этому звуку присоединился какой-то крик.
— Ааа! — звук идет со стороны Гвида, но его зубы крепко стиснуты.
Крик исчез. Руки Гвида расслабились. Его глаза остекленели, а лицо утратило всякую эмоцию. Немного качнувшись из бока в бок, он свалился на меня.
Мои легкие наполнились воздухом. Я глотаю его так жадно, будто я вынырнул из воды за миг до гибели. Ясность зрения восстановилась лишь через несколько секунд. Я скидываю с себя тело Гвида. Сразу за ним моему взгляду открывается Диос, стоящий у моих ног с перепуганным лицом. Он отбросил в сторону крепкую палку, которой он только что заехал в затылок мерзавцу.
— Ты живой? — проронил он чуть ли не через слезы.
— Да, — сквозь тяжелую отдышку сказал я.
Брат протянул мне руку. Я встаю.
— Где Сежо?
— Он отстал от меня.
Диос помог мне выбраться из ямы. Я обернулся, чтобы взглянуть напоследок на тело Гвида, которое больше никогда не побеспокоит ни нас, ни кого-то ещё. Его тело лежало на спине, а из его разбитого затылка текла кровь. Под его головой снег начал понемногу краснеть. Увидел это, я испытал колоссальное облегчение. Это был триумф. Мне хочется как можно скорее обнять Янику и сказать ей, что всё кончено. Теперь мы сможем по настоящему насладиться невероятным подвигом, к которому мы шли через смерть, боль и отчаяние, и, тем не менее, всё сложилось так, как нам нужно, жаль, что только цена тому оказалась значительно выше, чем всем нам хотелось бы.
Переступил за край подъема, я увидел бегущего к нам Сежо. Он сходу подхватил меня под второе плечо.
— Как ты? Ты цел? — заговорил он быстро.
— Да, всё хорошо.
— Где этот тип?
— Внизу. Всё кончено. — С очередным облегчением произнес я.
— Аксей, но там никого нет!
В моё тело разом вонзили тысячи игл. Я рухнул вниз, и посадка оказалась жесткой. Я оборачиваюсь и вижу, что в яме нет никого и ничего кроме кровавого пятна. Я скинул руки с плеч братьев. Кажется, что действие зелья закончилось немного раньше, чем нужно. Нанеси бы Диос удар на пару — тройку секунд раньше — Гвид лежал бы на прежнем месте, а сделай бы он это несколькими секундами позже — сейчас там лежал бы и я, и Диос, и где-то недалеко от нас, Сежо остался бы лежать на первом снеге точно так же, как и отец Насса.