Выбрать главу

Де­вуш­ка, до­жевы­вая бу­тер­брод, под­ско­чила ко мне, вых­ва­тила лист, маз­ну­ла по не­му взгля­дом и уко­риз­ненно пос­мотре­ла сна­чала на ме­ня, по­том на мою ха­рак­те­рис­ти­ку, а пос­ле на сно­ва вздрог­нувше­го и об­на­дежен­но­го от­ца. Од­на­ко на­деж­да его бы­ла яв­но преж­девре­мен­ной, так как «яз­ва», до­жевав, плюх­ну­лась в крес­ло и сно­ва схва­тила перь­евую руч­ку.

— Де­сятый класс. Боль­ше не дам. Не брать ин­теграл — по­зори­ще.

Ма­ма удив­ленно пос­мотре­ла на де­вицу. По­нят­ное де­ло, она не счи­тала обоз­на­чен­ный факт по­зори­щем. Ис­клю­читель­но в си­лу то­го, что не име­ла ни ма­лей­ше­го по­нятия о том, что это за ру­гатель­ное сло­во та­кое. Но — на­до от­дать дол­жное ро­дитель­ни­це — ее воз­му­тило мое рас­пре­деле­ние, и она ак­ку­рат­но спро­сила:

— Де­сятый класс? Но ему уже двад­цать, он за­кон­чил шко­лу! .. — она зап­ну­лась, пой­мав скеп­ти­чес­кий взгляд си­не-изум­рудных глаз.

— У нас осо­бая прог­рамма, — сни­зош­ла до по­яс­не­ния рек­тор­ская лю­бими­ца. — Обу­чение у нас длит­ся во­семь лет — с пя­того по две­над­ца­тый клас­сы, — и пос­ле вы­пус­ка ре­бята сра­зу по­луча­ют нуж­ную спе­ци­аль­ность и от­прав­ля­ют­ся ра­ботать.

До­пол­ни­тель­ное обу­чение в уни­вере не тре­бу­ет­ся, уро­вень под­го­тов­ки у на­ших вы­пус­кни­ков вы­ше, чем у ба­калав­ров, по­это­му це­нят­ся та­кие спе­ци­алис­ты го­раз­до вы­ше.

На ли­це па­пы от­ра­зилось не­дове­рие: шко­ла от­кры­лась толь­ко прош­лым ле­том, от­ку­да та­кие вы­воды. К счастью, де­вуш­ка пра­виль­но рас­це­нила вы­раже­ние его ли­ца и за­дор­но хи­хик­ну­ла, по­чему-то меч­та­тель­но при­кусив гу­бу. И все. Боль­ше объ­яс­не­ний от­цу, оче­вид­но, не тре­бова­лось.

— В прош­лом го­ду не­кото­рые ву­зы нап­ра­вили к нам сво­их, как они счи­тали, не­ком­пе­тен­тных сту­ден­тов, спра­вед­ли­во по­лагая, что ни­чего пут­но­го из них не по­лучит­ся, а нам нуж­ны «по­допыт­ные». Те, кто вы­пус­тился в этом го­ду, уже ус­пе­ли ос­та­вить с но­сом сво­их быв­ших од­но­кур­сни­ков и за­няли очень, я вам ска­жу, теп­лень­кие мес­та. Зна­ний и уме­ний хва­тило. — В до­весок к при­кушен­ной гу­бе она за­кати­ла гла­за; па­па окон­ча­тель­но по­терял связь с ре­аль­ностью. — А в этом го­ду от­боя от же­ла­ющих обу­чать­ся у нас нет. Клас­сы уже за­биты под за­вяз­ку. — Она кив­ну­ла на стоп­ку за­пол­ненных блан­ков на пол­ке в шка­фу и вер­ну­лась к сво­им пря­мым обя­зан­ностям. — В де­сятых ос­та­лось толь­ко од­но мес­то, но ку­ратор там та­кой, что в прош­лом го­ду на­род на сте­ну лез.

Ма­ма, сми­рив­шись с те­кущим по­ложе­ни­ем дел, кив­ну­ла и за­ин­те­ресо­ван­но пос­мотре­ла на за­пол­ня­ющую бу­маги де­вуш­ку. Па­па от­ки­нул­ся на спин­ку крес­ла и тем­ны­ми гла­зами наб­лю­дал за ней же. Я по­ер­зал в крес­ле и за­дал пра­вомер­ный воп­рос:

— Кто?

— Я, — пос­ле­довал чес­тный от­вет. Де­вуш­ка пос­та­вила за­гогу­лину на бу­маге и под­ня­ла на ме­ня гла­за. — Вы­бора осо­бо нет. Ли­бо я, ли­бо ка­кой-ни­будь хи­лень­кий уни­вер…

— Сог­ласны, — вы­пали­ла ма­ма, обор­вав де­вицу на по­лус­ло­ве, вста­ла с крес­ла и пос­та­вила свою под­пись на бу­маге. Мы с па­пой оша­раше­но на нее пос­мотре­ли: ник­то не ожи­дал от ма­мы та­кой пры­ти. — Ког­да мож­но бу­дет поз­на­комить­ся с учи­теля­ми и въ­ехать в об­ще­житие?

— Пер­во­го. — «Яз­ва» маз­ну­ла взгля­дом по нас­толь­но­му ка­лен­да­рю и кив­ну­ла сво­им сло­вам. — Че­рез две не­дели. Учи­теля все при­едут, а луч­шие ком­на­ты в об­ща­ге еще бу­дут сво­бод­ны. — Она вдруг озор­но под­мигну­ла, что сов­сем не вя­залось с ее не­дав­ним по­веде­ни­ем. — Мо­гу под­ска­зать луч­шую, по­ка стар­шие кур­сы не за­яви­лись.

Ма­ма кив­ну­ла, бла­годар­но пос­мотре­ла на де­вуш­ку, рас­про­щалась, вых­ва­тила нас с от­цом из крес­ла и по­вела к ма­шине. В го­лове бы­ло мут­но, а по те­лу рас­те­калось ощу­щение аб­со­лют­но­го счастья: ме­ня при­няли, я не пой­ду по сто­пам от­ца и смо­гу стать тем, кем хо­чу сам. На гу­бах рас­пол­злась со­вер­шенно бес­сты­жая улыб­ка, я по­дал­ся впе­ред, об­нял и по­цело­вал мать в ще­ку. Для ме­ня на­чина­ет­ся со­вер­шенно но­вая жизнь.