Может быть, профессия книжника наложила такой отпечаток на его характер, — но разговор он вел чуть ли не по-отечески.
— Если тебя завело сюда любопытство, — вкрадчиво проговорил старичок довольно низким голосом, — это значит, что ты на опасном пути. Этот город, как и все миры тьмы, существует не для того, чтобы вы, попавшие сюда не по своей воле, уклонялись в сторону от заданного маршрута. Ты должен уяснить одну истину, главную для тебя: выхода отсюда нет… Все, кто попал сюда, обречены на вечное погружение, на бесконечный спуск. Сопротивление приведет только к вящим страданиям…
Слово «вящим» было произнесено с нажимом, со зловещим шипением… В то же время ровный спокойный голос старичка-служителя как будто убаюкивал Комарова, несмотря на свою ветхость, старичок обладал внутренней силой. Никогда раньше Комаров не встречал такого стража, до этого все они, и обычные служители, и начальство, являли собой грубую силу, а не силу убеждения. Впрочем, с членами Ордена Комарову никогда и не приходилось общаться один на один.
В то же время старичок искусно усыплял бдительность, так что можно было позабыть о том, кто это говорит. И Комаров не поверил своим ушам, когда из его собственных уст к его же собственному ужасу раздался странный вопрос:
— Могу ли я читать книги, которые вы здесь храните?
Старичок с невозмутимым видом ответил:
— Тебя интересуют книги? Я прочитал здесь очень много книг и рукописей, и могу заверить тебя: все это мишура. Все они написаны не о том, что есть, но о том, что могло бы быть где-то, в возможных, вымышленных мирах. Я не встретил ни одной книги, которая укрепляла бы читателя в его вере в единственную реальность… Нашу здешнюю реальность… Так что для тебя чтение стало бы опасностью впасть в безумие… Ты и уже ходишь недалеко от безумия, судя по твоим речам… Видимо, тягостный дурман ложных воспоминаний нагрянул на тебя, несчастный…
Пожевав губами, старичок продолжил:
— Это книгохранилище создано для ученых, для тех, кто постигает хитросплетения человеческих заблуждений — чтобы глубже проникнуть в психологию таких, как ты… Если же ты не послушаешь совета и будешь искать чего-то здесь или в запретном общении с чужими и заклейменными — ты знаешь, что будешь наказан. Те, кто не слушает разумного совета, могут оказаться в самых тяжелых мирах… Наш город всем хорош, здесь можно жить без забот. И здесь можно при соблюдении всех правил рано или поздно достигнуть полного растворения во тьме. Такова высшая воля…
При этих словах Комаров как будто воочию узрел ту стремительно вращающуюся сама в себе черную точку забытья, которая выжигала, иссушала его дух. Воздействия стража из Ордена Волка-Проводника опрокидывали его обратно, в это мертвенное и в то же время сладковатое, как усыпляющий газ, состояние.
Страж спросил:
— Помнишь ли ты, как звали на Земле твою мать?
На Комарова навалилось какое-то одурение. Ему не следовало бы отвечать на этот вопрос утвердительно, даже если бы он помнил. Такая мысль промелькнула в уме. Но тем не менее он зачем-то сейчас силился и вновь не мог вспомнить это драгоценное имя.
— Не помню… — процедил Комаров, испарина покрывала его лоб.
— Это хорошо, — ответил старичок, пристально разглядывая его лицо.
Возможно, библиотекарь тонко гипнотизировал его. Комаров как будто совсем утратил страх, ему хотелось говорить, хотелось раскрывать себя. В нем колыхнулась его недавно разбуженная внутренняя свобода, и он нашел в себе силы задать еще один вопрос, можно сказать, философский вопрос, который порою мучил его:
— Но если это высшая воля, тогда зачем наши души бессмертны? Зачем дано бессмертие, если ничего нельзя изменить?
Только здесь у старичка сверкнула в его узких чернющих глазах, глядящих из-под пепельно-белых бровей, какая-то слабая искра — то ли гнева, то ли раздражения:
— Тебе это самому пришло на ум или кто-то подсказал?..
Не дождавшись от Комарова ответа, он прибавил:
— Вот что я скажу тебе: не мы это придумали. И это не чья-то прихоть… Таков закон мироздания, Великий Свободный Господь решил так, и ты не вправе подвергать сомнению его волю. Выхода отсюда нет, не ищи его… Разве что кубарем полетишь вниз, туда, где страдания утроятся и колесо их завертится гораздо быстрее… Мечты о каком-то прошлом, о каком-то блаженстве в той жизни — все это только химеры. Они насылаются супротивной силой, которая живет в каждой душе. Именно эта-то супротивная сила и привела ваши души к страданиям. Иди постепенно, вниз и вниз, проникайся мраком и тьмой, и этот путь в конце концов избавит тебя от страдания, ты растворишься сам в хаосе тьмы. Тогда-то и все тяготы иссякнут!