— Немедленно верните голову в президиум!
Никто не ожидал, что маршал способен отдавать приказы столь громко, даже раскатисто, ведь ранее все страдали от его тихого голоса. Еще несколько секунд замешательства, и почти вся толпа, забыв об оргии, забыв обо всем другом, бросилась на поимки беглянки, расталкивая друг друга. При этом кавалеры Ордена чрезвычайно шумели, многие из них хохотали, не будучи способны сдержать эмоций, явно не приличествующих моменту. Стражи из свиты маршала замешались в густую толпу и, надо сказать, их там изрядно потрепали.
Началась азартная борьба, члены Ордена довольно жестко толкали и мутузили конкурентов, перехватывали голову, вновь роняли ее на пол, и однажды даже кто-то, чтобы голова не досталась другому или чтобы ее не затоптали ненароком, пнул ее, так что она отлетела метров на десять в сторону. Безголовая часть вице-магистра скорчилась от боли, а из головы раздались стон и проклятья.
В конце концов, голову с ловкостью вратаря схватил двумя руками высоченный рыцарь-иллюминат, стоявший у дверей в зал. Он был в звании старшего генерала. Но, несмотря на его высокое положение, другие стражи окружили его и попытались перехватить добычу, как будто это был бейсбольный мяч. Так сильно каждому из них мечталось преподнести голову ее владельцу.
И тут из головы раздался вопль:
— Все вон отсюда! Полудурки, выкидыши тьмы! Я покажу вам, что такое дисциплина Ордена! Всех отправлю на войну. На передний край битвы с Врагом!
Вопль был настолько ужасен, что даже одурманенные зельем члены Ордена встали как вкопанные, а генерал-иллюминат чуть было не уронил голову маршала, в последний момент перехватив ее за ухо.
Маршал проталкивался к генералу, нанося тумаки и удары стеком по голым и полуголым детям шабаша. Кого-то из замешкавшихся у него на пути он ударил своей мощной страусиной ножищей с огромным когтем, так что тот скорчился от боли. Было непонятно, чем и как он видит, или сигналы зрения поступали к его туловищу от находящейся на дистанции головы. Он шел через толпу в дичайшем обличье — с дырой на месте шеи, в одном ботинке, стукая по полу двупалой костяной ступней. Приблизившись, он выхватил драгоценную черепушку из рук генерала и водрузил ее на место. Воссоединение удалось не с первого раза — сначала контакты явно не сошлись, и все тело Геродоса заходило ходуном. Видимо, краткий бейсбольный матч привел к смещению каких-то элементов. Маршал вновь снял ее, поправил какой-то узел в заднем, затылочном, отделе — было абсолютно непонятно, как он это делает, учитывая, что его глаза находятся с другой стороны! На этот раз все обошлось благополучно. Сама внешность головы не слишком пострадала, если не считать пары царапин на скуле. Из толпы высунулся интендант, он был абсолютно голый, в одних носках, но при этом протягивал вице-магистру платок, чтобы тот вытер кровь со щеки. Однако маршал ударил по руке с платком стеком и, как был полубосым, стремительно, лишь слегка ковыляя из-за высокого каблука на обутой ноге, покинул зал. За ним гордым строем вышла и его оранжевая свита, немного истерзанная спортивной схваткой за голову шефа. Одна из оранжевых сутан подсуетилась, отыскала недостающую туфлю маршала и радостно понеслась, обгоняя других, к дверям, чтобы обуть страусиную лапу командующего.
Скомканное заседание Совета Ордена на этой унылой ноте завершилось. Младшие служители затаптывали кое-где тлеющие остатки пожара и собирали осколки стекла. Интендант распорядился допросить рыжую тварь, которая от выпитого зелья уже потеряла дар речи и что-то бессвязно мычала. Ее утащили сержанты охраны. Полусонные чиновные стражи и их дамы, похватав одежды, поспешно разбрелись с места своего исступления.
Лишь парочка кавалеров Ордена, особенно чувствительных к зелью, не видя и не слыша ничего вокруг, продолжали, сидя на полу, свои мутные пророчества. Один из них, с нехарактерной для стража внешностью, абсолютно лишенный волос, закатив глаза под веки и светя вокруг белками как бельмами, исступленно взывал: «Я вижу тебя, вражий отросток, ты колесован по законам Свободного града! Ты предан позорной казни — и о жертве твоей не узнает никто, кроме хозяина нижних миров!..»