Понимающий кивок, и юноша смотрит на Януса:
– Отец. Спасибо…
– Сплел узор? – спокойный вопрос.
– Завершил, – уточнение. – Когда увижу его целиком, я доложу.
– Будь осторожен.
Шальная улыбка, и он исчез, а тьма вокруг подернулась рябью. Мгновение, и она отпускает оставшихся демонов, выталкивая из себя мягко, но настойчиво.
Рубин очутился в своем кабинете, за столом, задумчиво разглядывая бумаги. Да уж, такой загадки он не ожидал.
Темная Империя становится все опаснее, сильнее – он невольно коснулся полоски ошейника на горле. Интересно, а его дорогой племянник в курсе, какое сокровище хранил все это время Повелитель Иллюзий? Следовало понять, что своего лучшего беса Янус вряд ли бы подарил смерти за жизнь своего любовника, а вот за сына вполне мог.
Демона вырвала из задумчивости боль. Он недоуменно разжал кулак. Ногти до крови пробили кожу ладони… Что это? Зависть?
Янус открыл глаза и улыбнулся. Флейм не разочаровал его, так виртуозно пользоваться силой сна, даже покинув его.
– Красивая улыбка, – заинтересованный голос. – Хороший был сон?
И Повелитель Иллюзий стремительной молнией выскальзывает из постели, обнаженный, но с двумя мечами-близнецами в руках, вставая напротив зеленоглазого феи.
Зеленоглазый улыбался своей зубастой улыбкой, явно радуясь тому, что ему удалось застать меня врасплох. Один из минусов путешествия в чужих снах – не чувствуешь, что происходит в реальности. Ну, разве что ты сноходец, контролирующий эти сны, а не приглашенный гость.
– Что тебе нужно? – холодно осведомился я. Не опуская мечей, чьи лезвия почти светились в лунном свете, льющимся в открытое окно, которое, как я помнил, я закрыл перед тем, как упасть в постель.
– Я хочу, чтобы ты спел мне, – ответил фея.
Я вскинул бровь:
– Что?
– Я слышал, как ты пел тому волчонку, – пояснил фея. – Тоже хочу песню. Лично для меня.
– Ну-ну. А ты в курсе, что я не певец и уж тем более не личный?
– Но волчонку ты пел, – указал мне он.
– Пел, – согласился я. – Потому что ты не слышал, что он пел МНЕ!
Фея поджал губы:
– Значит, отказываешься петь?
– Естественно. Я тебе не шут.
Крылья угрожающе распахнулись, и вся фигура ночного гостя напряглась, как перед атакой. Улыбка была все такой же радостной и зубастой:
– Тогда мы будем драться.
Я прищурился:
– Это еще почему?
– Ты должен меня развлекать, – безапелляционно. – Не хочешь песней, значит – дракой.
Похоже, он это серьезно.
– Вообще-то, – отозвался я, – я собираюсь спать, и ни драка, ни песня, ни какие другие развлечения меня в данный момент не интересуют. Найди себе другой объект… феечка.
Шипение, достойное любой змеи, оценил я. Огромной такой, очень злой змеи.
Феи не терпят изменения наименования их народа. Это фактически единственное имя, которое у них есть. Имя на всех. И коверкание этого имени они обычно воспринимают, как жесточайшее оскорбление. Их даже нельзя было делить на «фея» и «фей», чтобы как-то разделить на половую принадлежность. В таких случаях они старалась вырвать из еще живого оскорбителя печень и съесть её сырой на его глазах. Вот это и называется достать по самую печенку.
Ответное шипение явно поразило зеленоглазого. И он даже слегка отступил на шаг.
А по моей коже, перетекая со спины, на плечи, грудь и группируясь где-то в районе живота, переползал Таро. Дракон тоже был зол. И явно готовился к атаке.
– Ух ты! – фея забыл об оскорблении и во все глаза уставился на мою крылатую татуировку. – Никогда такого не видел.
– И не увидишь, – вздохнул я, опуская мечи. Видимо, от этого настырного типа не отделаешься просто так.
Таро все еще скалил зубы, но покидать кожу, похоже, уже не собирался.
– Ты еще более интересный, чем я думал, – радостно заявил фея. – А можно, я его поглажу?
– Нельзя! – рявкнул я, видя, как он потянулся ко мне.
Таро благоразумно решил переползти обратно на спину, оставив голову у меня на плече, чтобы наблюдать за этим опасным созданием.
Фея начал обходить меня по высокой дуге, а я медленно поворачивался, внимательно следя за ним. Этот обход прервал настойчивый стук в дверь:
– Янус? Я бы хотел с тобой немного пообщаться.
– Войдите, – мрачно отозвался я, не отрывая взгляда от феи.
– Еще гости, – хлопнул тот в ладоши, и Рубин замер на пороге. Потом аккуратно прикрыл за собой дверь:
– Насыщенная ночь, Лорд Янус?
– Необычайно, – процедил я сквозь зубы, передергиваясь от оценивающего взгляда рубиновых глаз, оглядывающих меня с головы до ног.