И Янус нырнул еще глубже, чувствуя, как шлейфом за ним летит легкое беспокойство оракула. И еще глубже… а дальше… туман, легкий, серебристый… невесомый, словно пух. И такой родной…
Узкая ладонь ложится на его лоб.
«Здравствуй, сын.»
«Здравствуй, мама. У меня большие проблемы.»
«Действительно», – ласковая невидимая усмешка. – «Но ты смог прийти.»
«Мне пришлось позаимствовать силу.»
«Ничего страшного», – шепот. – «Главное, ты здесь. Но я не смогу выйти надолго… так что я помогу, но в остальном…»
«Большего нам и не надо, мама.»
«Да», – ладонь ласково отводит волосы с его лба. – «Да. Тебе всегда было достаточно мизерного шанса на победу.»
И туман дрожит. Становится плотнее. И поднимается, не просачиваясь, нет, взламывая пласты сновидений.
Ощущения Флейма были такие, словно его пожирают заживо, медленно переваривая и наслаждаясь каждой клеткой его тела.
«Какой потенциал», – сокрушается враг. – «Но ты слишком предан своему отцу и Империи. Я бы высосал всю твою силу, мальчик, да нет возможности. Какая жалость.»
В затуманенном сознании мелькнула мысль, что здесь что-то неправильное. В этих словах есть какая-то загадка, которая ему совсем не нравится, но нет сил думать, они поглощены всепожирающей БОЛЬЮ.
Вот это и есть Изначальный?! Тот самый?!
И в тот момент, когда юный демон начал терять уверенность в том, что все же сможет выбраться, пространство взорвалось. Жгуты, пожирающие его тело, полопались, словно растворяемые серебряными острыми лезвиями вырывающегося из трещин пространства тумана.
И из-под земли вырывается гибкое змеиное тело огромной женщины-нагайны.
Флейм чувствует замешательство своего противника, но не может пошевелиться. Небольшая ладонь опускается на его лоб.
«Здравствуй, внук.»
Он поднимает глаза и замирает, разглядывая видение белокурой демонессы в алом платье. Память Тамира дарит картинку-воспоминание и ощущение, когда гибкое тело прогибается в вальсе под руками.
«Леди Жадеит», – благоговение.
«Хорошие манеры, внук», – улыбка. – «Отец тебя хорошо обучил.»
Нагайна над головой изгибается и выплевывает еще одну фигуру.
Повелитель Иллюзий встает рядом, как всегда подтянутый, но яростно-тревожный, готовый к битве.
«Интересную ты себе женщину нашел, сын», – Леди Жадеит одобрительно разглядывает Оракула инкубов.
«Удивительно», – шелестит голос Изначального. – «Ты смог призвать мертвых.»
«Не совсем», – грозит темноте пальчиком демонесса. – «Но, думаю, мы с тобой на равных сейчас. Моя тень против твоей.»
«Один на один?» – насмешка.
«Ни за что», – улыбаются голубые бездны глаз Повелительницы Теней и Снов. – «У меня поддержка. А у тебя, Изначальная тварь?»
«Мстишь за мужа?»
«Сапфира я тебе никогда не прощу», – и исчезает легкомысленная улыбка. – «Слышишь, тень?»
Но он молчит, отступает. Флейм чувствует, как освобождается пространство.
И в какой-то момент отец со стоном опускается рядом.
Повелитель Снов дергается к нему, но его останавливает ладонь Леди Жадеит.
«Он слишком сильно потратился, пробиваясь ко мне. Не волнуйся, Янус всегда быстро приходил в себя. А вот тебе нужна помощь. Эта тварь изрядно покалечила тебя. Так что, когда откроешь глаза, не отказывайся ни от чего, что тебе смогут предложить те двое, что стоят на страже твоего тела.»
«Да, Леди», – покорно отзывается он.
«Вот и умничка», – улыбается она.
Потом поворачивается к нагайне и низко кланяется.
«Клан Иллюзорных в долгу перед тобой, Оракул.»
Та улыбается:
«И я даже знаю цену, которую уплатит твой сын, демонесса.»
«Женские улыбки», – тихо ворчит рядом отец. – «Никогда им не верь, сын.»
«С тобой все в порядке?»
«Относительно», – кивает индиговая синь. – «Передай Максу привет и… найдите Трещину. Любым способом. Императору новости сегодняшней ночи очень не понравятся. А мне надо еще кое о чем спросить у феи, который повис на мне балластом. Хотя Тень Нидо – это еще не Нидо, но ты видел его мощь.»
Флейм кивает, чувствуя, какие неимоверные усилия ему требуются для этого приложить. И тут же кто-то мягко сталкивает его вниз.
Широко раскрываются глаза и натыкаются на расплавленное золото и синюю ночную мглу.
– Пришел в себя, – выдыхает Повелитель Звезд.
Вместо ответа тихий стон, больше ни на что его горло не способно.
Я открыл глаза. Темнота вокруг, и только сверкают светящиеся зеленые глаза феи.
– Охраняешь мой сон, фея?