Унесенные паром
Пока приводили в чувство г-на Лаферьера, тяжело и как-то нехотя дышавшего, пока раздевали до исподнего хозяина банного «мероприятия», исчез с концами несгибаемый борец с апартеидом. Вообще-то исчезнуть с режимной территории оздоровительного комплекса в Барвихе было делом немыслимым. Крыльев нет ни у кого, даже у лауреата Нобелевской премии мира. Но вот пропал и пропал. Пустяшный, конечно, вопрос, но искать надо.
- Ума не приложу! - развел руками начальник личной охраны Анатолий Кузнецов. - Все облазили, все помещения осмотрели -чисто. Может, по дороге пропал?..
- В дровах смотрели? - спросил губернатор Аяцков. - Помню, у нас был такой случай. Приезжаю как-то домой...
- Ищите в дровах, - велел президент.
Охранники развернулись в цепь и пошли на хозпостройки. Далеко отойти не успели. Сзади послышался утробный вопль. Полковник Кузнецов выхватил пистолет и помчался к центральному крыльцу. Вопль повторился на более высокой ноте.
- Это за дверью! - крикнул кто-то из офицеров. - Кажется, его кончают в прихожей.
- Куда смотрели, мать вашу! Ты и ты, - приказал Кузнецов. -Прикройте меня. А ты со мной!
Начальник охраны рывком распахнул дверь. В прихожей стоял высокий плетеный ящик, накрытый пледом. Оттуда доносились странные скрипучие звуки. Шевеление внутри, хоть и слабое, ощущалось явно. Полковник сдернул плед.
- Фонарь! - потребовал он.
- Черт, забыл, как его звали,
- Кузнецов достал из кармана список приглашенных в Барвиху. Найдя фамилию Манделы, прочитал по слогам: - Нельсон Ролихлахла... Он с утра пил что-нибудь?
- Думаешь, в хлам? Может, в машине набрался...
- Ну, пошутили и будет, мистер Мандела! - деликатно обратился к ящику полковник. - Выходите, пожалуйста, вас ждут.
Вы слышите нас, уважаемый Нельсон Ролихлахла?
Ответа не последовало. Шевеления тоже прекратились. Кузнецов взялся за ременную петельку и осторожно приоткрыл убежище борца за права зулусов. Из образовавшейся щели высунулась голова раздраженного павлина. Начальник охраны уронил фонарь и, чертыхаясь, наклонился поднять. Павлин истерично заорал и клюнул начальника в переносицу.
- Ну, падла! Башку скручу! Посмотри, Вася, кровь есть?
- Нет крови, - ответил Вася.
- Но будет, я это чувствую. И вообще, откуда здесь этот птеродактиль?
- Аяцков притащил, - сказано было. - В подарок семье.
- Я его, паразита, сейчас грохну, - заявил полковник. - При попытке к бегству.
- Кого, Аяцкова?
-Ладно, все! - рявкнул начальник. - Работаем!.. Офицеры снова развернулись в цепь. Тем временем Лаферьера привели в чувство методом русского клина, которым клин вышибают. Американец косил на хозяина неподвижным взглядом, но жизни в его глазах еще не было.
- Ничего, сейчас оклемается,
- заверил Аяцков. - Помню, был такой случай...
- Беда-а... - молвил Ельцин, глядя прямо перед собой, как дежурный прапорщик. - Пирог есть, а негра нету.
Открылась дверь и в гостиную вошел искрящийся с мороза Нельсон Мандела. Следом шествовал обозленный павлин. Аяцков укоризненно покачал головой, полагая, что это человек-легенда, отсидевший 27 лет, освободил подарочную птицу.
Схватив полотенце, погнал павлина обратно. Мандела что-то сказал, смеясь.
- Что он говорит? - спросил Ельцин у выскочившего из парилки переводчика.
- Кто, Борис Николаевич?
- Этот, как его... - президент повел глазом в направлении темнокожего гостя. - Кофи Аннан. Спроси его, как там дела с Югославией. Скажи, что мы внимательно следим за действиями, понимаешь, ООН.
Переводчик послушно задал вопрос Нельсону Манделе, но тот не успел ответить. Вошел начальник охраны и, потупив взор, доложил, что Мандела в дровах не обнаружен.
- Ищите! - Ельцин был непреклонен. - Давайте выпьем.
- Рыжие люди, Борис Николаевич, когда выпьют, обязательно краснеют, - подобострастно улыбаясь, сказал саратовский губернатор. - Почему, как вы считаете?
Вопрос был глупый, но он вернул президента на землю.
- В парилку! - скомандовал Ельцин. - Все в парилку!.. Нельсон Мандела осторожно поставил стакан на стол, не пригубив, и потянулся за всеми - как был, в пальто и зимних сапогах - туда, где влажное, белесое пространство дышало жаром, источая тонкий березовый аромат. Одетым его и вынесли спустя положенное время. Борьба с апартеидом была ничто по сравнению с пыточным ритуалом русской парной бани. Он потел или плакал - не разобрать было. Русская баня не знает жалости.