В игре бразильцев я увидел четко оформившуюся, новую для нас, европейцев, гибкую и эффективную систему. Она была подогнана предельно до микрона, все футболисты расставлены в точном соответствии со своими физическими данными, действовали безошибочно, и буквально каждый был виртуозом мяча. Система 4+2+4, словно пружина с ударным бойком, сжималась при атаке соперников и распрямлялась при своей атаке, нанося неотразимый укол. Опасные рейды вперед крайних защитников, постоянное численное преимущество в обороне и нападении, и никакой попытки подстроиться под противника – нет, только своя, оригинальная игра! Явный сдвоенный центр защиты, явный сдвоенный центр нападения. Игра очень широким фронтом атаки (как тут не вспомнить примету театральных режиссеров – тот из постановщиков спектаклей искуснее, кто использует всю площадь сцены, а не собирает исполнителей на мизансцену только в центре подмостков). Крайние нападающие действуют у самой бровки поля, растягивая оборону противников (при этом левый крайний, Загало, несколько оттянутый назад, тоже двигался вдоль бровки), вынуждая крайних защитников противника отходить к боковой линии, отчего создавались бреши между центральным и крайними обороняющимися, и в эти бреши прорывались полузащитники бразильской команды.
Все, что делали бразильцы, выполнялось так, будто это был естественный образ их существования: без малейшего напряжения (по крайней мере, видимого), без какого-либо «трудно, очень трудно нашим ребятам…» Три сухих мяча в ворота сборной Австрии дались воспитанникам Висенте Феолы, на взгляд со стороны, легко. Мысленно сравнив эту чудо-команду со всеми теми, которые были мне знакомы до этого часа, я понял, что передо мной – новые чемпионы мира. Но сказал об этом лишь Льву Ивановичу Филатову…
На чемпионате мира в Швеции преимущества бразильской системы перед «дубль-ве» стали очевидны не только мне одному. Наблюдатели из многих стран изучали бразильцев, снимали их игры на кинопленку, пытались наскоро скопировать, перестроиться – ничего не получалось. Бразильцев изучали и французы, и шведы, еще не зная, что им предстоит сразиться с командой Феолы в полуфинале и финале. И что же? Оба матча, с французами и шведами, бразильцы выиграли с одинаковым счетом – 5:2, подтвердив свой задорный девиз: «Нам забивают, сколько могут, мы забиваем, сколько хотим»…»
Следующей игрой сборной СССР был матч против команды Австрии, который мы выиграли 2:0 (голы – Ильин, В. Иванов). А 15 июня нашими соперниками были «кудесники мяча» бразильцы, среди которых были два дебютанта – Пеле и Гарринча. Чтобы напрямую выйти в четвертьфинал, нам было необходимо побеждать Бразилию, которая провела два своих первых матча с тем же успехом (победа и ничья с аналогичными соперниками).
Начало матча было за бразильцами – они провели несколько опасных атак. Как итог – уже на 3-й минуте Вава забил первый гол в ворота Яшина. После чего бразильцы стали играть неторопливо, периодически взрываясь для атак, часто заканчивавшихся из-за потерь мяча, являвшихся следствием излишних обводок Гарринчи. Наконец, на 77-й минуте Пеле и Вава организовали нам второй гол: после двойной зигзагообразной стенки Вава в шпагате удачно пробил по воротам. Так закончилась эта игра, которая сохранила за сборной СССР 2-е место и возможность побороться за медали, сыграв стыковой матч со сборной Англии. Эту игру наши футболисты выиграли 1:0 (гол – Ильин).
Многие специалисты в те дни сетовали, что сборная СССР могла бы выступить лучше, будь в ее составе те трое игроков, которые оказались замешаны в скандальной истории и не поехали на чемпионат: Эдуард Стрельцов, Михаил Огоньков и Борис Татушин. И снова приведем слова тренера М. Якушина:
«Татушин, конечно, на правом краю нападения смотрелся получше, чем армеец Апухтин. Стрельцов был моложе Симоняна на одиннадцать лет, то есть связка Татушин – Стрельцов действовала бы куда мощнее. Огоньков? Думаю, по классу игры они с Борисом Кузнецовым почти не уступали друг другу. И бразильцам мы могли и не проиграть. В нападении сборная СССР сыграла бы куда опаснее, будь в ее составе Стрельцов с Татушиным, это факт.