— Она должна дать ему отпор! — провыла Белла. — Иначе он ее убьет!
— Но что, если она сорвется и проявит свирепость? — испуганно протявкал Жук. — Тогда она проиграет и ей придется остаться со Сталью!
Марта гневно повернулась к ним и оглушительно пролаяла:
— Какая разница, что будет потом! Главное, она останется жива! Все остальное неважно!
Собаки притихли, услышав в ее голосе ярость Матери-Собаки, защищающей своего щенка.
— Сражайся, Гроза! — залаяла Марта.
Холодея от страха, Счастливчик смотрел, как Гроза отражает удары своего брата.
«Если она вступит в драку, то может впасть в ярость. Ей нужно продержаться, пока Клык не выдохнется!»
Но Клык не подавал признаков усталости. Он гонял Грозу по всей сцене, скалил зубы и запрокидывал голову, заливаясь истошным лаем. Вот он с воем ринулся на нее, но на этот раз Гроза смогла устоять. Она подставила брату бок, ударила его обеими передними лапами и впилась клыками в открывшийся живот.
Клык заверещал от боли, его вопли заглушили даже лай подбадривавших его Свирепых псов. Счастливчик затаил дыхание. Гроза впилась зубами в живот брата, в ее глазах полыхнула ярость.
Дикая стая разом смолкла. Все в страхе смотрели на сцену, во всех глазах стоял один и тот же вопрос: это конец?
Неужели Суд Ярости погубил Грозу?
Голова Клыка безвольно запрокинулась, глухо ударившись о пол сцены. Его тело обмякло, глаза закатились. Гроза потянулась зубами к его горлу. Теперь она могла убить его одним укусом.
— Прикончи его! — холодно приказала Сталь. — Он предал тебя и заслужил смерть. Убей!
— Прикончи слабака! — пролаял Пернач. — Докажи, что ты сильна! Положи конец Суду!
Лапочка бросилась к лестнице, но Счастливчик преградил ей путь.
— Это бесполезно, — с мукой в голосе пролаял он. — Они не позволят нам помочь ей.
— Что же делать? — спросил Микки.
Счастливчик посмотрел на сцену.
— Ничего. Мы должны доверять Грозе. Нам остается только надеяться, что она сможет выстоять.
Он зажмурился и молча послал молитву Всесобакам.
«Прошу вас, помогите ей не ошибиться, помогите отличить добро от зла. Гроза хорошая собака — верная, добрая, храбрая и самоотверженная! Если кто-то и заслуживает вашей помощи, то это она! Пусть она спросит свое сердце, оно подскажет ей, что делать!»
Свирепые собаки вскочили со своих мест, сплошной стеной обступив сцену и скрыв Грозу. Теперь Счастливчик видел только их гладкие черные спины и дрожащие от злого нетерпения хвосты. Внезапно несколько Свирепых псов попятились назад, и Счастливчик заметил Грозу, устало бредущую к краю сцены.
— Ты что это творишь? — прошипела Сталь. — Поединок не закончен! Ты должна убить своего брата во славу стаи!
Гроза брезгливо посмотрела на нее. Она была вся в крови и тяжело хромала на одну лапу, но высоко держала голову.
— Какой стаи? — прохрипела она, сплюнув кровь на пол. — Мне отвратительна твоя стая, Сталь! Не все Свирепые псы — убийцы. Я выбрала другой путь и другую стаю. Я победила в Суде Ярости — и я не буду убивать своего брата.
Сердце Счастливчика жарко забилось от гордости.
— Она… она смогла! — прошептал он.
Стараясь сохранять достоинство, Гроза тяжело прохромала к лестнице и стала спускаться вниз.
Альфа, стоявший внизу, напружинил лапы, чтобы броситься на нее, но Счастливчик преградил ему дорогу.
— Только посмей, — прорычал он в глаза полуволку, с трудом сдерживая рвущуюся наружу ненависть. — Жалкий предатель! Ты предал свою стаю, которая горько оплакивала тебя, считая погибшим! Глупец! Ты променял настоящую преданность стаи на милость псов, которые, не задумываясь, растерзают тебя, стоит тебе проявить слабость!
Свирепые псы постепенно умолкали, захваченные гневным лаем Счастливчика. А он уже не мог остановиться.
— Бесчестный пес! Даже сейчас ты пытаешься нарушить законы Всесобак! Сталь обещала отпустить Грозу, если она пройдет Суд, а значит, никто не смеет поднимать на нее лапу! — он перевел глаза с полуволка на Альфу Свирепых псов, которая в бешенстве смотрела вниз по сцены.
Лапочка встала рядом со Счастливчиком и тихо, но твердо сказала:
— Если ты хоть немного дорожишь своей честью, то отпусти нас, как обещала!
Глаза Стали потемнели, она надолго замолчала, потом нехотя вскинула голову.
— Хорошо. Можешь идти, Городской Пес, и я разрешаю тебе забрать с собой Грозу. Но торопитесь! Знайте, что отныне моя стая будет преследовать вас днем и ночью, пока не прикончит.