Марта и Луна помогли Грозе преодолеть последние ступеньки, встали с обеих сторон от нее. Остальные молча и торжественно собрались рядом.
Внезапно в наступившей тишине раздался скрежет когтей и звук медленных, спотыкающихся шагов. Это Клык доковылял до края сцены и уставился вниз, на сестру.
— Я никогда не прощу тебе этого, — срывающимся голосом провыл он.
Гроза в смятении обернулась.
— Но я оставила тебе жизнь! — пролепетала она.
Дрожь ярости прокатилась по израненному телу Клыка.
— Ты должна была меня убить! Лучше бы я с честью погиб, пытаясь вернуть тебя в твою истинную стаю, чем остался жить — униженный и побежденный!
Счастливчик увидел, что Сталь начинает нетерпеливо постукивать лапой.
«Нужно поскорее убираться отсюда, пока она не передумала».
Он наклонился к Грозе и прошептал:
— Не слушай его, он в отчаянии. Ты проявила небывалое мужество, Гроза. Твоя истинная стая здесь.
— Мы все тобой гордимся, — сказала Лапочка, и стая радостно залаяла, приветствуя ее слова.
Они повели едва живую Грозу по длинному проходу через зал и с каждым шагом Счастливчик все сильнее чувствовал, что они победили. Гроза доказала свою преданность Дикой стае, и больше никто не посмеет усомниться в ней.
Глава XXIV
Собака-Солнце убегала с неба, волоча за собой свой ало-золотой хвост. Собака-Луна уже выглядывала из-за утесов, нетерпеливо ожидая темноты. Волны Бескрайнего Озера бились о скалы, затягивая берег серебристой дымкой. Стоя на краю скалы, Счастливчик смотрел на очертания лежавшего внизу города, представляя себе Свирепых псов, стройными рядами шагающих по искореженным улицам.
Перед глазами у него снова и снова вставала искаженная страданием морда Клыка. Его последние слова гремели в ушах Счастливчика: «Я никогда не прощу тебе этого… Ты должна была меня убить…»
Счастливчик содрогнулся.
«Хватит! Сейчас ты должен думать не о нем, а о Грозе!»
Они вернулись в ту зеленую долину с заводью, где Альфа устроил кратковременный лагерь перед тем, как снова пуститься в путь. Большинство собак улеглись возле воды, но Счастливчик никак не мог успокоиться. Встряхнувшись, он побрел к стае.
Марта и Нытик помогали Грозе промыть раны. Поверхность заводи серебрилась изморозью, Гроза негромко скулила от холода. Белла и Микки сидели на берегу, охраняя товарищей.
Лапочка грациозно выступила из высокой травы, подошла к Грозе.
— Подойдите ко мне, Дикие собаки! — позвала она.
Стая мгновенно собралась на берегу, преданно глядя на Альфу.
Собака-бегунья посмотрела на Грозу:
— Ты проявила небывалое мужество в страшных испытаниях. Сталь хотела, чтобы ты дала волю своей ярости, но ты оказалась сильнее. Ты победила и Сталь, и всю ее стаю.
Гроза слабо вильнула хвостом и смущенно опустила свою израненную голову.
Счастливчик растроганно посмотрел на Лапочку, но она еще не закончила.
— Если кто-то из вас и теперь продолжает сомневаться в том, что Гроза по праву живет в нашей стае, — пусть немедленно покинет нас. Также пусть уйдут те, кто не верит, что Свирепые собаки могут быть преданными, добрыми и благородными, — глаза Лапочки грозно засверкали, но никто не посмел бросить ей вызов.
Счастливчик увидел, как Гроза в изнеможении закрыла глаза.
«Бедная маленькая Гроза, — подумал он, сморгнув набежавшие на глаза слезы. — Наконец-то ты сможешь почувствовать себя полноправным членом стаи!»
— Мы пошли выручать Грозу из беды, мы были готовы с боем вырвать ее из лап Свирепых псов, потому что мы — одна стая, — твердо пролаяла маленькая Дейзи. — Никто не будет с этим спорить. Но что нам делать дальше? Куда мы пойдем?
— Верно Дейзи говорит, — задумчиво кивнул Бруно. — Сталь поклялась нас убить, мы все это слышали. Значит, надо опять пускаться в бега. Когда же это закончится? — Он устало покачал головой, и Счастливчик вздрогнул, впервые увидев его таким старым и измученным.
Он вздохнул. Что и говорить, у него самого сердце ныло при мысли о новом путешествии. Но что еще им оставалось делать?
— Ой, ну хватит нам бегать! — проскулила Солнышко, падая на живот. — Мы только и делаем, что убегаем, когда же жизнь начнется, ой? Сначала мы бежали из нашего города от Большого Рыка, потом бежали от вашей стаи, потом от черной тучи, а дальше только и делали, что бегали от Свирепых псов. О-о-о-ой. Когда же мы, наконец, устроим настоящий лагерь и заживем спокойно?