Через несколько дней приехал Вячеслав, и вскоре Мария вместе с сыном и мужем покинула живописный домик с высокой резной крышей и русалками на ставнях.
Глава 7
«Эйфория»
С открытием «New-Атлантиды» дела у «Манго» и «Звездного Эльфа» заметно ухудшились.
Эдуард Вебер, упрямо не желая признавать свое поражение, еще продолжал навязчиво прокручивать свои пять-шесть наиболее удачных шоу-программ, внося в них небольшие поправки и дополнения. Если Вячеслав, загораясь оригинальной идеей, остывал, едва она начинала воплощаться в жизнь, то Эдуард Вебер оттачивал каждый номер, как ревностный ювелир, уверенный, что именно последний штрих превратит драгоценный камень в произведение искусства.
Но теперь «New-Атлантида» каждый вечер сверкала пышным фейерверком сногсшибательных спецэффектов и идей. А огни «Звездного Эльфа» и «Манго» притягивали уже немногих.
В последнее время Вячеслав Софонов часто приходил в «New-Атлантиду», испытывая мрачную радость, порожденную жалостью к себе среди всеобщего веселья. Иногда, напиваясь до умопомрачения, Вячеслав начинал бросать стулья, бить бутылки о стены и извергать проклятья в адрес своих удачливых соперников. На следующий день владелец «Манго» с видом поверженного Наполеона выплачивал штрафы, а вечером опять отправлялся в «New-Атлантиду».
Бросив угрюмый взгляд в сверкающий диско-зал, Вячеслав прошел в казино. Там, в полумраке, у рулетки, он увидел Эдуарда Вебера, еще одного частого гостя «New-Атлантиды».
— Будете еще ставить? — вежливо осведомился крупье, вкрадчиво улыбаясь.
Вебер достал из кармана джинсов пачку крупных купюр, увидел Вячеслава и мрачно улыбнулся:
— Будущее «Звездного Эльфа». Больше у меня не осталось ни копейки.
Видя, что игрок колеблется, не решаясь положить деньги на рулетку, крупье нетерпеливо поторопил Вебера:
— Как всегда на девятку?
Вячеслав перехватил руку Эдуарда:
— Я могу предложить тебе кое-что получше! Пойдем в бар!
Вебер недоверчиво улыбнулся, но, тем не менее, покорно поплелся за Вячеславом.
Недавние соперники сели за круглый столик. Вячеслав заказал вино.
— Что на тебя нашло? Неужели ты, правда, мог рискнуть всем своим состоянием, своим клубом?
— Ты, кажется, что-то хотел мне предложить.
Вячеслав задумчиво почесал затылок:
— Все просто помешались на этой «Атлантиде». В одиночку нам уже не выплыть. — Вебер метнул гневный взгляд на владельца «Манго», который невозмутимо продолжал. — Но, думаю, вдвоем мы смогли бы потопить «Атлантиду». Мы хорошо дополняем друг друга. В общем, я предлагаю объединить наши усилия. Продай «Звездного Эльфа», а я продам «Манго», и откроем новый клуб и даже не клуб, а огромный шоу-комплекс, по сравнению с которым «New-Атлантида» будет просто жалкая забегаловка…
Вебер одобрительно закивал головой:
— Хорошо, хорошо, как мы назовем наш клуб? Или комплекс?
Вячеслав Софонов нахмурился:
— А зачем менять название? Пусть останется «Манго».
— «Манго»?! — возмутился Вебер. — Я всегда удивлялся, как можно дать клубу такое идиотское название. Пусть уж лучше будет «Звездный Эльф».
— «Звездный Эльф»?! Это название подходит разве что для детского кафе-мороженого. К тому же, это моя идея — объединить клубы.
— Ну хорошо, пусть будет ни тебе ни мне. Клуб, то есть шоу-комплекс, новый, значит, и название у него должно быть новое. У тебя есть какие-нибудь идеи?
— Нужно что-нибудь яркое, необычное… Как тебе «Северное сияние»?..
— Ну если ты собираешься открывать клуб на Северном полюсе, тогда в самый раз.
— «Динго».
— Нет.
— «Конго».
— «Динго», «Конго», «Манго»!.. Придумай что-нибудь пооригинальней.
— «Аэлита»… «Аэлита» — клуб для элиты!
— Гм, неплохо, — одобрил Вебер. — Но почему только для элиты? Нет, для клуба это, конечно, хорошее название, но для шоу-комплекса…
— «Синяя птица»!
— Нет-нет, не то! Нужно что-нибудь попроще.
— Знаешь что, придумывай-ка ты сам! Попроще?.. «Экстаз»!
Вебер состроил недовольную гримасу:
— «Экста-аз»!.. Это название разве что для стриптиз-клуба! Подожди, подожди… «Экстаз»… «экстаз»… «Эйфория»!
— «Эйфория»? Мне нравится.
— Мне тоже. Значит, выпьем за «Эйфорию»! — и Вячеслав разлил по бокалам остатки вина.
Карина танцевала на сцене «Звездного Эльфа» в коротком красном платье. Вебер и Вячеслав Софонов смотрели на нее из полутьмы зрительного зала, потягивая коктейли.
— А что если построить «Эйфорию» на месте «Манго»? — лениво протянул Вячеслав Софонов. — Место вполне подходящее.
Вебер отрицательно помотал головой.
— Нет, это должно быть что-то просто сногсшибательное! Нам нужен простор. А «Манго» сдавлено домами со всех сторон, его можно будет надстроить только в высоту. Где мы будем размещать лабиринты и вакуумный зал? Н-да, если воплотить в жизнь хотя бы половину твоих наполеоновских планов, мы станем миллионерами. Осталось только решить, где отстроить наш супер-комплекс. Может, на месте «Звездного Эльфа»?
Карина изящно выгибалась и, покачивая бедрами, грациозно выводила руками змеиные движения, то опускалась на пол, то легко поднималась и снова продолжала танец.
— Нет, слишком далеко от центра. У меня есть одна мысль… Знаешь полуразрушенное здание возле моста, недостроенная школа комсомола. Там земли хоть отбавляй. А покупать ее никто не хочет: ну ты знаешь, какие слухи ходят про это здание. По-моему, все это ерунда. Подумаешь, собираются подростки приносить в жертву крыс.
Карина повернулась спиной к залу и стремительно опустилась на пол, а когда снова поднялась, в руках у нее был огонь. Она обошла сцену, быстро и легко наклоняясь. И вот сцена оказалась усеянной множеством маленьких свеч. Карина кружила среди них, как таинственная ночная бабочка, не знающая, к какому огню лететь. Она брала в руки свечи, порхала с ними, и вот в центре сцены образовался огненный круг, и Карина оказалась внутри него, скользя руками по-змеиному и раскачиваясь из стороны в сторону, как кобра.
Вячеслав продолжал:
— И эту землю можно купить по недорогой цене.
Вячеславу показалось, что Эдуард побледнел.
— Нет!
Вебер с такой силой сдавил рюмку, что тонкое стекло хрустнуло, и осколки поранили его руку.
Музыка смолкла. Карина погасила свечи и быстро сбежала в зал.
Вебер тряс рукой, морщась и разбрызгивая кровь вокруг себя.
— Что случилось? — Карина поднесла руку мужа к своим ярко накрашенным губам.
— Ничего, ничего особенного, — раздраженно проворчал Эдуард.
— Ты какой-то странный… — Карина испытывающе посмотрела в глаза мужа. — О чем вы тут говорили?
Вячеслав ответил за Эдуарда:
— Я предлагаю ему построить «Эйфорию» на месте заброшенного дома, знаешь, где собирались сатанисты…
— Свеча! Он так назывался! — глаза Карины заблестели. — Я в детстве много слышала о нем. Знаешь, людей привлекают мистические места. Если только преподнести все красиво. Н-да, это можно хорошо обыграть.
Вебер гневно сверкнул глазами в сторону Карины:
— Это проклятое место. Оно не принесет нам удачи.
Карина рассмеялась:
— Вот уж не думала, что ты такой суеверный!
Эдуард смотрел на жену и Вячеслава почти с отчаянием. Карина решила, что все дело в пустом упрямстве мужа, которое он, действительно, часто демонстрировал без видимых на то причин, и решила действовать лаской.
Обняв Эдуарда, она нежно провела рукой по его длинным волосам.
— Милый, ты же сам понимаешь, что это очень хорошая идея… В чем же дело?
— В моем брате! — Вебер с резкой отчетливостью выпалил каждое слово.
Рука Карины остановилась.
— В каком брате? Ты никогда не говорил, что у тебя есть брат.
— Он ушел из дома, когда мне было семь лет, — Эдуард Вебер напряженно подбирал слова, осторожно воскрешая в памяти тревожные образы. — Это был ужасный вечер. Но он никогда не думал о нас с мамой. Они собирались в свече. По ночам он рассказывал мне, как они вызывали духов, говорил, что если он захочет, они придут и убьют меня. Мой брат — единственный человек, который внушал мне страх. Он очень гордился, что был сатанистом, говорил, что туда не берут всех подряд, и меня ни за что бы не взяли, и что если я зайду ночью в свечу и поднимусь на девятый этаж, меня разрежут на кусочки и бросят в костер, а пепел развеют по ветру.
Карина с нежным сочувствием поцеловала Эдуарда в висок. Давно угасшая любовь к мужу неожиданно на миг вспыхнула в ней. В этот миг он не был тем самоуверенным, властным и эгоистичным Вебером, каким его знали деловые партнеры, многочисленные любовницы и жена.
Теперь, когда Эдуард находился во власти детских страхов, его голос был лихорадочно-возбужденным, а глаза болезненно блестели.
Эдуард нервно сглотнул и запустил пальцы в джунгли волос.
— Ту ночь я не забуду никогда. Мы с мамой уже легли спать, но ни я, ни она не могли уснуть, хотя было за полночь. У нас была маленькая квартирка, я, брат и мама спали в одной комнате. Я уже начал дремать, меня разбудили страшные, нечеловеческие крики. Он метался по комнате. Мама включила свет. Лицо брата было очень бледным, глаза, как у сумасшедшего. Он поднес руки к лицу, на них была кровь, потом он стал кататься по полу. Он кричал: «Отма! Отма! Я не убивал ее! Это сделал Он! Он забрал ее в ад!» Мама стала успокаивать брата, мы попытались поднять его и уложить на кровать, но он с силой оттолкнул нас и бросился к двери. Всю ночь мы с мамой искали его. А утром я увидел в окно, как к нашему подъезду подъехала милицейская машина. Моего брата подозревали в убийстве. Сказали, что ночью из окна того дома сбросили девушку. В то же утро под самой крышей свечи появилась надпись «Отма». С тех пор я ничего не слышал о моем брате.
Карина нежно провела рукой по щеке Эдуарда:
— Почему ты раньше ничего мне не рассказывал?
Эдуард задумчиво покачал головой:
— Я не хотел об этом вспоминать. Думал, прошлое ушло навсегда.
Женщина сочувственно посмотрела на мужа:
— Ничто не уходит навсегда… Я, конечно, не психолог, но я бы посоветовала тебе как-нибудь сходить в свечу. Убедиться, что твои детские страхи были напрасными.
К Эдуарду Веберу уже вернулось самообладание, и он снова вошел в свой излюбленный иронично-роковой образ:
— Между прочим, очень даже неплохая идея. Может быть, сделать это прямо сейчас? Если не вернусь через час — значит, меня принесли в жертву вместо крысы.
И Вебер быстро направился к выходу, выбежал на улицу, сел в красный автомобиль и вскоре затерялся среди огней ночных дорог.