Илья летел на катере, что называется, куда глаза глядели. Лишь бы подальше от этого монастыря. То ли встречный ветер, то ли некое раскаяние были причиной тому, что из глаз его текли слезы.
Но вот неожиданно глохнет мотор.
В небе быстро сгущаются черные тучи.
А куда ни глянь – лишь одна вода.
Невдалеке прозвучал первый раскат грома, а затем горизонт озарился яркой молнией.
Ветер усиливался, лодку без управления уже бросало, как щепку.
Вторая молния высветила растерявшегося Илью, а третья просто ударила в лодку, от чего вспыхнул мотор, а взрывной волной Илью выбросило за борт.
Утром за 25 километров от монастыря на берегу своего острова уже знакомый нам монах-отшельник Виссарион находит еще теплое тело Ильи и приносит в свою келью.
К ночи у юноши начался сильный жар.
И тогда монах поднял и вывел молодого человека раздетым на улицу и стал обливать ледяной водой из колодца.
Потом, обвернув тело в мокрую простыню, практически на руках внес Илью в дом и, уложив на свою лежанку, сверху забросал множеством теплых вещей, всем, что было в его келье.
А сам, уставший, лег прямо на земляной пол.
Утром, когда Илья проснулся, то увидел оставленный для него кувшин с парным молоком и краюху черного хлеба. Он выпил молоко, нашел свои просушенные вещи и оделся.
Илья вышел на двор и стал смотреть, как монах Виссарион на верхотуре строящейся часовни принимает бревна для шатровой части строения.
На земле пожилой да к тому еще и однорукий мужик как-то умудрялся одной рукой обвязывать бревна, а монах через систему лебедок подтягивал их уже к себе.
Но вот нога Виссариона соскользнула, и он, скатившись вниз, успел лишь уцепиться руками за выступ кровли, а теперь пытался подтянуться…
Старушки, стоявшие рядом и собиравшие мусор, ахнули.
И тут Илья кошкой взметнулся по переводам наверх и успел вовремя протянуть монаху свою руку…
Вечером, сидя у костра, Виссарион начал рассказывать Илье уже свою историю о том, как его, Петра Смирнова, мелкого воришку, осудили и привезли в тот самый монастырь, из которого сбежал юноша.
Раньше в нем располагался лагерь для несовершеннолетних преступников. И подростки любили залезать в подвалы монастыря в поисках церковных сокровищ. Их наказывали, били палками, сажали в карцер, но они все равно продолжали искать сокровища.
Однажды они устроили бунт. Медсестры и поварихи успели спрятаться в хранилище… но из окна было хорошо видно, как подростки выбрасывали из окон мебель, как разрушали могилы и играли в футбол головами усопших архиереев.
В одной из комнат подростки нашли сидящую статую какого-то святого, очевидно, месточтимого… Она была в человеческий рост, и Петр, хорошо владеющий ножом, ловко швырнул свою заточку, угодив статуе прямо в то место, где у обычного человека расположено сердце.
Подростки рассмеялись, а сам парень вдруг упал, схватившись рукой за свое сердце.
– Полундра, легавые! – закричал кто-то из подростков, и все разбежались, оставив парня одного.
В это время в здание ворвались вооруженные военные, присланные для усмирения беспорядков на острове.
Один из них в звании капитана обратил внимание на заточку в сердце деревянной статуи и, вытащив нож, вдруг увидел, что не только лезвие в крови, но кровь сочится и из самой раны.
Рано утром всех убитых при усмирении беспорядков, включая и подростка Петра Смирнова, которого приняли за мертвого, положили на катер и вывезли на середину озера, а там сбросили в воду.
Когда катер ушел, из тумана вышла лодка со стоящим в ней старцем в монашеской мантии. Он остановился над местом сброса убитых и стал внимательно всматриваться в воду.
Петр очнулся в монашеской келье. Старик, который принес ему воды, был похож на того самого, что был вырезан в скульптуре.
Он подошел к подростку.
– Выбирай сам, как будешь жить дальше… Захочешь остаться, оставайся. Захочешь уехать… найдешь лодку на берегу…
И растаял, словно вошел в туманную дымку.
На берегу острова парень действительно нашел лодку, немного еды, теплую одежду и покинул остров…
На следующий день Виссарион и Илья уже вместе заканчивали покрывать крышу.
Старушки, а их было три, под навесом готовили обед.
И Илья впервые ощутил вкус простой еды.
А вечером, на берегу озера, монах Виссарион продолжил свой рассказ о том, как сложилась его судьба далее: он стал главарем банды, безжалостно расправляющейся со всеми, кто вставал у них на пути. Они грабили сберкассы, не оставляя после себя живых свидетелей.