Она вздрогнула. Вспомнила тот самый взгляд. Вина. Это было чувство вины.
В голосе его отчетливо было слышно это, не зря же он сказал, что "не хотел, чтобы это произошло так рано". Он говорил про сражение. Оно было незапланированным. Люди до сих пор посылают своих воинов, чтобы убить его, и ему пришлось сделать нужное её руками.
Если он этого не хотел, боялся, что это выйдет рано, то становится совсем странно. Выглядело это как родительская забота о ребенке, который ещё не готов к взрослой жизни и проблемам. Забота… от этого слова её передернуло. Колдун, который создаёт тёмных тварей, убивающих любых людей на своём пути, вряд ли был способен на настоящую заботу.
В первый раз он говорил, что восхищён её умениями. Они сражались, он полностью владел ситуацией и своей силой, но так и не убил её. Если бы она знала, что он на самом деле силён, она бы не пошла. Но та ведьма…
Она нервно сглотнула. Ведьма. Она всё знала ещё до того, как это произошло. Она же сказала, что колдун беспомощен, из-за чего она и отправилась в одиночку убивать его. Это задание могли повесить только на способных солдат, несмотря на силу колдуна. Они в сговоре — иначе это не объяснить. Нужно было задать ей больше вопросов, пока была возможность.
Сейчас она могла лишь ломать голову над всем этим.
Она ведь её узнала. Ведьма узнала её, толком не услышав ни имени, ни внешности не разглядев, почти мгновенно. Она узнала её буквально за секунду. Как это вышло?
Девочка, что играючи сносит головы бесам. Дэл нервно сглотнула. Если знала и ведьма, то и Лука мог её узнать ещё в лесу, и ждать мог именно её. Он тоже назвал её девочкой. Он находился в другой части леса от своей хижины. Более того, он вышел на тропу, чтобы она его уж точно нашла. Бес подери… она была обязана встретиться с Лукой, её плавно к этому подводили.
Она ударила кулаком по стене.
Это было слишком просто, да только она почему-то не замечала этих совпадений. Она прикрыла глаза, пытаясь вспомнить точно все ведьмины слова, которые она только говорила ей. Она рассказала про "дамоклову длань" и… всё. И в конце сказала, что они ещё встретятся.
Скорее всего, так и в самом деле будет.
В голове вспомнилась та темнота возле клеток, где раздавался её звучный голос. И тогда она услышала, что…
— Ты будешь другим человеком тогда… — проговорила медленно Дэл, чувствуя, что вспомнила то, что ей нужно.
Просто так колдуны ничего не делают. Эта фраза наверняка тоже что-то значила. Если она была уверена, что от Луки она получит отметину, и при этом она вела её именно к этому, то, возможно, именно таким способом из неё и хотели сделать другого человека. А каким человеком она тогда была?
Она мечтала убить колдуна и лишиться этой связи. Она любила находиться в лесу и резать тварей. А ещё она была достаточно самоуверенной, чтобы разговаривать на равных с ведьмой. Кажется, с тех пор она не сильно изменилась. Только теперь колдуна хотелось не убить, а хотя бы найти для начала.
А ещё она мечтала наконец из этого леса вернуться домой. Она невольно тронула рану на боку. Заживала медленно, но теперь хоть не часто кровоточила от любого движения. Возможно, нужно и в самом деле поискать у колдуна той самой мази и не мучиться от боли и собственной гордости.
После некоторых размышлений она решила в очередной раз выйти на улицу. Вряд ли она там кого-то встретит, кроме закатного солнца. На поляне и в самом деле была пустота… она до сих пор не могла по ней ходить, боялась случайно наступить на чужие кости, проявить неуважение.
Она присела на крыльцо после некоторого промедления, застегнула тёмно-синюю куртку до воротника, да повернулась к закатывающему солнцу, прятавшемуся за ветвями. Приходила ночь. А ещё в сон клонило после еды. Слишком неожиданно она пришла к нормальному режиму, возможно, ей просто не хватало ночных вылазок, ощущения свободы и энергии по телу.
Она прикрыла глаза, пытаясь представить, как снова бежит по лесу навстречу тёмным тварям с мечом наперевес, и… не смогла. В голову лезла лишь кровь и люди, люди, люди, погибающие под её мечом. Три взмаха на лишение жизни. И никаких чувств после этого.
Она открыла глаза, да головой мотнула. Кажется, что-то пошло не так. Интересно, а было ли больно тёмным тварям? Они же были живыми… она усмехнулась собственным мыслям — лезет же бред какой-то в голову. Какие чувства у тёмных тварей? Если только одно — голод и желание убивать.
Дэл вздрогнула.
Голод и желание убивать.
Бес подери… а чем она от них отличалась? Она также влетала в лес ради убийства, ради крови и лишения жизни, чтобы потом прийти домой и поесть лазанью. Дэл схватилась за голову. Страшные мысли ей лезут во время одиночества. Она не могла быть точно такой же. Она убивала их не просто так, а мстила, выливала свою злость и… прочие оправдания.
Одни лишь оправдания. А что было на самом деле?
Вспоминала тех, ради кого она мстила, она лишь в перерывах между убийствами, а до этого она просто разрубала их мечом, целилась ровно в глаза, да бежала, чувствуя, что у неё получается это больше всего, она хоть в чём-то лучшая, а значит и всё правильно. Тёмные твари нужны для того, чтобы их убивать, верно?
Дэл закусила губу.
Какой же она была дурой.
— И вправду, куда я иду…? — произнесла она тихо сама себе.
Чтобы вернуться домой, можно из него не уходить, а оставаться в нём. Помогать Лексу с работой и уборкой, смеяться с шуток Брайса, или же подкидывать идеи для планов Лайзе. Но она снова и снова выходила за ворота в поисках чего-то, бежала и находила лишь тварей, на которых отрабатывала удары и получала от этого садистское удовольствие.
В самом деле, зачем всё это было? К чему она хотела прийти?
Послышался хруст ветвей, она вздрогнула, машинально потянулась к ножнам… которые лежали в доме. Дэл могла лишь вскочить, схватиться за дверь и вглядываться в пустоту, пытаясь понять — кто решил к ним заглянуть. Она прищурилась и заметила хорошо знакомый красноватый блеск.
Тёмная тварь.
Она аккуратно села на место, но взгляда не отвела. Они же не приходят к убежищу колдуна. Или… когда здесь нет колдуна, то это правило не работает. Дэл подняла глаза к тёмному небу — самое время для прогулок не очень приятных существ, готовых тебя съесть. Сколько таких она лишила жизни, считая себя хорошим и правильным человеком?
Она такая же тёмная тварь. Или просто бес.
Из темноты на поляну вышла женщина, чуть сгорбленная и с длинной палкой в руке. Дэл удивленно прищурилась, и привстала со своего места. А потом вдруг усмехнулась.
Бесовские глаза. Кажется, они и в самом деле встретились.
Женщина подняла голову и проговорила:
— А ты и в самом деле изменилась, убийца бесов. Как я и видела тогда. А вижу я далеко, словно птица парящая.
Дэл руки на груди скрестила, да с прищуром взглянула. Возможно, это всё было действительно частью одного большого плана, в который её до сих пор не посвятили.
— Жестокий у тебя взгляд… а мгновение назад выглядела как побитый котёнок… а сейчас ты, скорее, лев гордый.
Она наконец подошла к девушке, на палку оперлась и ещё раз с любопытством оглядела. Палка была уж слишком похожа на ту, которой любил размахивать Лука, когда они сражались. Наверно, все колдуны должны быть с длинными палками.
— Что вы все задумали? — проговорила Дэл.
— Мы лишь следуем воле богини Морры, — откликнулась ведьма.
— А какая у неё воля?
Ведьма улыбнулась, обнажила в этой улыбке свои зубы, от чего Дэл стало немного неудобно. Опять она смешно выглядит.
— Не считаешь ли ты, что задаёшь слишком много вопросов?
Дэл глубоко вздохнула. Она ожидала нарваться на что-то подобное. И уже давно придумала ответ к нему.
— Я привыкла быть осведомленной в тех вещах, в которых участвую.
Ведьма оценила эту фразу, улыбнулась, однако отвечать на вопрос не спешила. Ясное дело. Это же колдуны, с них не выцепишь лишнего слова. Предпочитают держать свои планы в тайне, чтобы потом красиво всех переиграть. Как жаль, что она не очень любит такие сложные игры. Для них она уж слишком прямолинейно и предсказуемо себя вела.