Выбрать главу

- Кто-нибудь видел Неверова или Шорина?

- Тут мы, - отозвался молодой голос.

- Идите сюда, - позвал дежурный: - Тут товарищ из ГБ хочет с вами побеседовать.

 

19 часов ровно.

Беседовать с патрульными в дежурке я не стал. Кабинет для инструктажа личного состава оказался незапертым, и мы прошли туда.

- Это вы задержали мужика с отрезанной головой в руках? - спросил я, присаживаясь у стола.

- Мы, - подтвердил сержант Шорин, совсем еще молодой парень. Фуражка на его голове была надета немного набекрень. Я жестом предложил  им сесть и продолжил:

- Расскажите поподробнее об обстоятельствах задержания.

Шорин посмотрел на Неверова. Тот кашлянул, пригладил, начинавшие уже седеть усы, и осторожно спросил:

- А что случилось? Мы в рапорте все подробно указали.

- Рапорт-рапортом, - сказал я: - Вы своими словами расскажите. Да вы не бойтесь. Это не для протокола.

- Ну, в общем, дело было так, - начал Неверов, пожимая плечами, мол нам скрывать нечего: - У нас маршрут: Косарева - Димитрова - Буденного. Около 18-ти часов, когда мы шли по улице Димитрова, из арки дома номер восемь и выскочил этот мужик. Я сначала даже не понял, что у него в руках. А он - бегом к нам. Голову отрезанную одной рукой над головой поднял, а другой в арку, из которой выбежал, тычет. Кровь на него льется, а он орет, как резанный:” Там! Там! Витьке голову откусило!...”, а дальше матерно стал выражаться.  Потом вдруг - брык, и растянулся на асфальте, а голова к нам покатилась. Ну мы, как положено - “неотложку” вызвали, в отделение позвонили, а дежурный, майор Тюхин, сказал нам, что обе оперативные группы, основная и резервная, на выезде, и чтобы мы сами пока там разбирались. Я вызвал ребят с соседнего маршрута, а тут как раз и “неотложка” подкатила. Им от больницы до того места минут пять всего езды. Врач мужику дал нашатыря понюхать, тот глаза и открыл...

- Тюхин еще настоял, чтобы врач выдал справку  о смерти головы, - вставил Шорин. Неверов недовольно поморщился и продолжил рассказ:

- В это время подошли Шаров и Кропоткин с соседнего маршрута, и мы стали мужика расспрашивать, а он молчит, будто язык проглотил, только трясется весь. Вокруг народ стал собираться, бабки всякие охать-ахать начали, вот мы и решили мужика в отделение доставить.

- А голову? - спросил я.

- Ну и голову, конечно тоже.

- Что - так и шли с ней по улице?

- Зачем же - так? В газетку завернули.

Я сдержал улыбку.

- Шаров и Кропоткин остались там, остальное тело искать, - закончил Неверов: - Вот как все и было.

- У меня к вам несколько вопросов, - сказал я: - Вопрос первый: вот вы говорите, что кровь на мужика сильно лилась,  а я сейчас его видел в “обезьяннике” и особых кровавых  пятен ни на нем, ни на его одежде не заметил...

- Так его уже здесь и умыли, и переодели. Сфотографировали и переодели. Тюхин приказал. Приедет, говорит, проверяющий, а у нас задержанный весь в крови. Пойди тогда - объясни ему, что милиция здесь ни при чем, - ответил Неверов. По его тону нельзя было определить, согласен он с приказанием дежурного или нет.

- То-то я смотрю - он не по сезону одет, - сказал я.

- А он и так был легко одет, только на нем еще пиджак был, - вспомнил Шорин.

- Значит живет где-то неподалеку от места задержания, - сделал я вывод и стал размышлять вслух: - Возможно, выпивал с кем-то из знакомых у себя в квартире и, в припадке “белой” горячки, оттяпал собутыльнику голову. Мало ли что ему в бреду могло померещиться... Тела ведь так и не нашли?

- Не знаю, - пожал плечами Шорин: - Там Шаров и Кропоткин остались. Может уже и нашли что-нибудь...

- Тогда вопрос второй, - продолжил  я: - Этот мужик как только вас увидел, сразу к вам побежал? Без колебаний?

- Сразу, - в один голос заявили оба милиционера.

- Он, по-моему, даже обрадовался, что на нас наткнулся, - добавил Шорин.

- Ну и третий вопрос: голова, с которой он бежал, имела какие-нибудь повреждения? Синяки? Царапины? Шрамы?

- Да мы как-то особо не присматривались, - переглянувшись с Неверовым, ответил Шорин: - Голова мужская. Возраст - лет 35-40. Ни усов, ни бороды не было. Волосы коротки, недавно стриженные, темно-коричневого цвета... В общем - голова, как голова.