Слегка моросивший дождь разогнал начавший до этого сгущаться туман, и церковь, со всех сторон освещенная мощными зенитными прожекторами, была видна, как на ладони.
Когда мы с Рожковым вышли из машины, там уже все было плотно оцеплено, а из двух больших, с крытыми брезентом тентами, грузовиков выпрыгивали и тут же строились в шеренгу солдаты в касках и с автоматами.
Слева, прикрытые со стороны склада высоким забором, стояло несколько легковых автомашин, возле которых тесной группой расположилось городское начальство: от начальника горотдела милиции, до первого зама Туманяна. Там, среди людей в форме и в гражданской одежде, я заметил черное осеннее пальто Сухова и направился к нему. Обогнавший меня Рожков предъявил удостоверение милиционеру в оцеплении, тот отдал честь и посторонился.
- Явился наконец, - сказал мне Сухов и спросил у Рожкова: - Где его нашел?
- На входе в гостиницу, - самодовольно ответил Рожков.
- Вот, товарищи, это и есть тот самый Кожемяка, - представил меня командор группе руководства.
- Голубчик, куда же вы запропастились? - тут же запричитал один из них, с погонами полковника милиции, хватая меня за локоть.
- Подождите, товарищ Макаров, - мягко отодвинул его в сторону Сухов: - Мне нужно сказать своему сотруднику буквально несколько слов.
Мы отошли.
- По глазам вижу - есть новости, - сказал командор.
Я молча кивнул.
- Рассказывай. Только давай по существу. Без лирики.
Я кратко пересказал ему свой разговор с Филипповой.
- Как думаешь, ей можно верить? - спросил Сухов по окончанию моего рассказа.
- С головой у нее точно не все в порядке, - ответил я: - Но, с другой стороны, ее рассказ о школьнице... Такое не придумаешь. Ведь и дата, и место - практически совпадают с теми, что указаны в материалах о пропаже Тамары Леоновой. Опять же нож, который девочка якобы попыталась достать из портфеля... Он становиться в один ряд с топориком Лемеха и пистолетом Гордеевой. Да и рассказ Филипповой про отрезанную голову, при всей его фантастичности, не противоречит ни одному из выводов, сделанных экспертами на месте происшествия...
- А тот - задержанный, дал хоть какие-то показания? - спросил Сухов.
- Он до сих пор без сознания. Его отвезли в пятую городскую больницу. Врачи опасаются, что он впал в кому.
- Ладно, - сказал командор, устало потирая лоб: - Это все еще надо обмозговать.
- Кто это? - спросил я, кивком указывая на изнывающего от нетерпения полковника милиции по фамилии Макаров.
- Местный начальник милиции общественной безопасности, заместитель начальника городского отдела внутренних дел, - ответил Сухов.
- И чего он от меня хочет?
- Хочет, чтобы ты вел с бандитами переговоры.
- Тоже мне - нашли специалиста по заложникам, - возмутился я: - Как он себе это представляет?
- Не кипятись. Надо помочь людям.
- Да я не об этом. О чем я с ними буду разговаривать? Я же не имею опыта в таких делах. А вдруг “напортачу”?
- Не бойся. Тебя подробно проинструктируют, - похлопал меня по плечу Сухов.
- Вы закончили? - не выдержав, громко спросил Макаров.
Командор вопросительно посмотрел на меня, и я со вздохом кивнул. Все это время молчавший Рожков, пожал мне руку и сказал:
- Желаю удачи.
- Идемте, идемте скорее, - заторопил меня Макаров. Он подвел меня к отдельно стоявшей группе людей, одетых в буро-зеленые маскхалаты. Один из них, худощавый мужчина лет сорока со шрамом на левой щеке, распекал толстяка в мятом плаще.
- Как это не можете найти?! - услышал я его рокочущий бас: - Чем там у вас в БТИ занимаются?! Развели бардак! Мне в любой момент может поступить приказ вести группу на штурм, а плана помещения до сих пор нет!
Толстяк в ответ лишь беспомощно разводил руками. Увидев меня с Макаровым, худощавый мужчина скомандовал было:
- Группа, смирно!...
Но тут же был остановлен успокаивающим жестом Макарова:
- Вольно, вольно. Вот, Николай Семенович, привел тебе Кожемяку.