Морис все отчетливее ощущал себя не в своей тарелке. Складывалось ощущение, что его здесь воспринимают на уровне приблудного пса, о котором необходимо заботиться, коль скоро его удосужились приютить. Элиза тихо сказала:
— Садись за стол, не стой на пути как столб. Сейчас все будет готово.
Морис потерянно плюхнулся на стул. Действовала Элиза, в отличие от флегматичной Софи, быстро, если не сказать молниеносно. Сначала раздалось шипение горячей сковородки и одновременно с ним урчание кофемашины. Потом на столе появились три тарелки. Из них вкусно пахло яичницей с беконом. Рядом с тарелками возникли ножи и вилки. А перед Морисом была водружена еще и кружка с кофе. Элиза тем временем продолжала чем-то шуршать и звенеть. Она поставила на стол тарелку с багетом, сыром и банкой паштета и только после этого села за стол напротив Мориса. Усаживаясь на стуле, она вопросительно посмотрела на Мориса:
— Ты чего не ешь?
И тут на Мориса накатили ощущения его давнего детства. Он вдруг явственно представил себя ребенком, таращащим глаза из-за края обеденного стола, а мама его подгоняет: «Ты чего не ешь? Ешь быстрей, а то в школу опоздаешь».
Морис виновато двинул бровями и услышал свой смущенный голос:
— Вас жду.
Элиза деловито окинула взглядом стол и посмотрела в лицо Морису:
— Еще выпьешь?
В этом ее взгляде были одновременно и сострадание, и забота.
Морис в раздумье свел брови к переносице, потом махнул рукой:
— А давай.
Пока Элиза наполняла его бокал, Ревиаль вдруг реально ощутил, что его отношения с этими женщинами перешли в какую-то новую, совершенно непонятную и неизвестную ему фазу. Такого с ним еще не случалось. Морис с удивлением отметил, что его новые знакомые, в отличие от него, в сложившейся ситуации ведут себя непринужденно и обыденно. Или это только ему кажется? Может, они тоже чувствуют себя неловко, просто не выпячивают это?
Во всяком случае, они не драматизировали ситуацию и не выглядели женщинами на грани истерики. Ревиаль тут же нашел для себя оправдание: «Им проще — их двое, а я один. Между ними солидарность, они чувствуют плечо друг друга».
Во всяком случае, совершенно ясно было то, что все вчерашнее осталось для Ревиаля где-то позади, во мраке. А вот день сегодняшний, похоже, готовит для Ревиаля сюрпризы. Начиная с того, что сейчас ему предстоит заново познакомиться с этими женщинами. Нет, имена друг друга они, конечно, знают и помнят. Но почему-то и он и они воздерживаются их произносить вслух. Это странное утро провело черту между вчера и сегодня. Между ними пролегла пропасть этой непонятной ночи. Сейчас, утром, встретились знакомые люди, которые толком друг о друге ничего не знают. Или это только один Ревиаль попал в двусмысленность зазеркалья? Может, остальные в этом зазеркалье живут давно и счастливо? Мориса подмывало немедленно спросить, что же было этой ночью. Но его также безотчетно страшил ответ на этот вопрос. Ревиаль включил внутреннее сосредоточение: «То, что ведут они себя непринужденно, с одной стороны, понятно. Они на своей территории, а дома, как известно, и стены помогают. А вот я — непрошеный гость. Или все-таки прошеный? Ну не без приглашения же я сюда ввалился. И ведут они себя со мной как с ребенком, над которым взяли шефство. Как же, как же, ребенок, шефство. Эти сказки вы оставьте для умственно убогих и неполноценных. И все же, что было этой ночью? Ничего не помню. Провал».
Элиза отхлебнула из своей чашки кофе.
— Тебе вчера вечером звонили, а ты мобильник не брал.
Она подняла на Мориса ясный взор, как будто ожидая его объяснений. Морис протянул руку к брюкам и вдруг вспомнил, что его мобильник должен быть в грудном кармане пиджака. Он посмотрел на Элизу:
— А пиджак мой где?
— В прихожей висит.
Ревиаль вскочил со стула.
— Извини, я сейчас.
В дверях кухни Морис столкнулся с Софи, возвращавшейся из ванной. Она отступила в сторону и с ехидной улыбкой поинтересовалась:
— Что, уже все? Надоело? Уходишь?
Морис покраснел и отрицательно мотнул головой:
— Нет. Сейчас вернусь.
Он достал из пиджака свой мобильник и ужаснулся. Шесть неотвеченных вызовов от его начальника, еще несколько звонков с неизвестных номеров. Одна эсэмэска: «В понедельник вам надлежит быть в 11:00 по адресу 3143».
Ревиаль обреченно вздохнул. «Ну, вот и все. Ненадолго мне дали свободу. Час расплаты подоспел. Будьте любезны заплатить по счетам. Хорошо. Посмотрим, что это за счета. Черт! Черт!! Черт!!! Просто день сурка какой-то. Не совсем, конечно, день сурка, вчера-то я был по адресу 2545. С другой стороны, какая разница, по какому адресу тебя ждет Торквемада? Просто тебе благосклонно дали перед кончиной насладиться запахом костра, на котором тебя поджарят».