— Я думаю, что в течение ближайших двадцати четырех часов Селма. Энсон будет арестована за убийство мужа.
— По-вашему, Финдлей на самом деле имеет какие-то важные доказательства?
Мейсон задумчиво кивнул:
— Он бы не посмел явиться ко мне, если бы у него ничего не было. Вообще-то он был готов приоткрыть свои карты, если бы я изъявил готовность вступить с ним в сговор.
— А вы этого не хотели?
— С подобного рода типами я не желаю иметь ничего общего, — резко заговорил адвокат. — У меня имеются обязательства перед моей клиенткой, а также перед моей профессией и перед самим собой. Идти на переговоры с Финдлеем означает изменить собственным принципам.
— Мне показалось, что вы хотите ударить его. Мейсон вздохнул:
— Ты прав, я действительно хотёл… Но если бы я это сделал, то, вероятно, сожалел бы об этом целый год.
— Но вы же не ударили его!
— И поэтому буду жалеть об этом до моего смертного часа, — проворчал адвокат.
Глава 15
Когда Мейсон на следующее утро пришел в офис, Делла Стрит подняла голову, приветливо улыбнулась и сказала:
— Вас ожидает Дафна Арлингтон. Она находится здесь с самого открытия офиса, пришла даже раньше Герти.
— Зачем я ей понадобился?
— Не знаю.
— Ситуация в деле Арлингтонов довольно сложная.
— Ясно одно: она из-за чего-то очень волнуется. По-моему, она рассказала бы все и мне, если бы там не было Герти.
— Очень приятная девушка, — сказал Мейсон. — Приведи-ка ее сюда.
Делла Стрит кивнула, прошла в приемную и тут же вернулась с Дафной Арлингтон.
— Извините, что вам пришлось меня ожидать, Дафна, — приветливо заговорил Мейсон, — но сегодня утром у меня были дела, я немного задержался.
— Пустяки, мистер Мейсон, мне просто необходимо было с вами повидаться, прежде чем… ну, прежде чем что-то случится.
— Что, например?
— Все так сложно, — пожаловалась девушка, — я даже не знаю, с чего начать… Это связано с Джорджем Финдлеем, ну и, конечно же, с Милдред. Потому что Финдлей ее окончательно заворожил. По-моему, теперь он даже думает за нее. Она превратилась в его послушную тень.
— Весьма сильная личность, спору нет, и напористый.
— Вот именно, напористый и беспринципный. Я бы даже сказала, бессовестный. Вот, главным образом, из-за него-то я к вам и приехала.
— Вы хотите сказать, что он поручил вам переубедить меня?
— Нет, нет и нет! Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Я совершенно искренне хочу, чтобы дядя Ди был счастлив, он этого вполне заслуживает. И я убеждена, что они с Селмой Энсон просто созданы друг для друга. С нею он найдет то, чего ему недоставало всю жизнь. Мне известно и то, что в финансовом отношении мое положение от этого заметно пострадает. То есть предполагаю, что пострадает, но тем не менее я хотела бы, чтобы они поженились. Но похоже, что теперь на этом надо поставить крест.
— Почему?
— Селма Энсон ни за что не согласится на этот брак до тех пор, пока у нее над головой висит такая туча. А я боюсь, что она не развеется до конца ее жизни…
— Что думает ваш дядюшка?
— Смешно сказать, но дядя Ди сейчас даже больше влюблен, чем раньше. Он без конца твердит, что должен всячески оберегать Селму, пустив в ход все возможные средства, и, как мне кажется, готов немедленно сделать ей предложение, если еще не сделал. Только Селма на это не пойдет.
— Почему?
— Поставьте себя на ее место, мистер Мейсон. — Га-зетная шумиха вызвала незатихающие сплетни и пересуды в том обществе, где ей пришлось бы вращаться как жене дяди Ди. Да и большинство членов нашей семьи относится к ней с нескрываемой враждебностью. Нет, она этого не выдержит. Перед таким натиском не устоит никакой брак, да и дядя Ди тоже. Это потребовало бы от него изменить все его взгляды на жизнь… Потом представьте на минуту, что он простудится или подхватит самый обычный грипп в легкой форме, представляете, что тогда будет? К его дверям немедленно потянется вереница племянников и племянниц, которые запоют со скорбными физиономиями: «Дядя Ди, мне безразлично, что вы думаете о случившемся, но я буду настаивать, чтобы вас сразу же лечили от отравления мышьяком».
Мейсон молчал, внимательно слушая девушку.
— А теперь мы подходим, — продолжала Дафна, — к причине, побудившей меня приехать к вам в такую рань. Я очень волнуюсь и могу что-то упустить, тогда прервите меня без стеснения. Мне известно, что к вам приезжал наш несравненный Джордж Финдлей. По всей вероятности, он предполагал, что ему удастся с вами «договориться», заключить подобие какой-то сделки. Ведь он убежден, что все на свете продается и покупается. Но он не простачок и понимает, что сейчас ему одному Селму не напугать. А вот по вашему совету Селма Энсон, несомненно, согласилась бы отправиться в кругосветное путешествие. Туда, где дядя Ди не смог бы ее разыскать. Вот он и пообещал бы за это умолчать о каких-то известных ему фактах, не зная которых полиция ничёго не сможет сделать, и дело само собой заглохнет. Видимо, вы решительно выставили его из дома, ну, он и начал придумывать что-то другое. Так вот, вчера вечером я вошла в малую гостиную, чтобы взять забытую там книгу. До этого я играла в теннис и была в теннисных туфлях- на каучуковой подбшве, так что передвигалась совершенно бесшумно. Я не собиралась подслушивать, потому что не имела понятия, что в это время кто-то может находиться в комнате. Оказалось, что на кушетке сидят Милдред и Джордж Финдлей. Мне показалось, что они только что о чем-то договорились, приняли решение и теперь обсуждали подробности. Я слышала, как Джордж сказал: «И мы позволим твоему дядюшке самому обнаружить эту улику, так чтобы…» Тут Милдред заметила меня и легонько толкнула Джорджа ногой. Джордж понял сигнал, он даже не стал оборачиваться, лишь на мгновение запнулся, затем продолжил тем же тоном: «…наглядно ему показать, что такое вложение капитала оказалось бы пустой тратой денег. Мне думается, куда лучше убедить его таким образом, нежели пытаться отговорить». Милдред сразу же подхватила: «Да, конечно, ты прав…» Потом подняла голову и спросила: «Тебе что-то нужно, Дафна?» Я ответила: «Всего лишь мою книгу», — и тут же вышла. Но уверена, мистер Мейсон, что они задумали какую-то подлость, надувательство. Похоже, что они намерены подсунуть какое-то фальшивое вещественное доказательство в такое место, где его непременно обнаружит дядя Ди и… ну, вы сами понимаете, что тогда получится. Дядя Ди. будет вынужден сообщить о своей находке полиции. Он сделает это неохотно, против воли, но поступить иначе он просто не сможет. Если его показания отправят Селму в тюрьму или… или… или, давайте смотреть правде в глаза, в газовую камеру, вы представляете сами, что случится… Нет, он этого не переживет. А ведь Милдред только и ждет такого финала, потому что они с Джорджем едины в своих стремлениях.