— Что вы скажете про судью Краудера, он честный человек?
— Кристально честный. Более того, у него широкий кругозор. Отсутствует предубежденность. Если, к примеру, он допускает, что обвиняемый виновен, но не может считать приведенные доказательства бесспорными, не оставляющими даже и тени сомнения, он отпускает подсудимого с миром. В прокуратуре его не любят. Они говорят, что… Ага, вот и он появился.
Бейлиф ударом молотка поднял собравшихся на ноги и громогласно произнес принятую формулу, извещающую о начале судебного заседания.
Судья Краудер, подобрав свою широченную черную мантию, уселся в кресло с высокой спинкой и кивнул бейлифу.
— Можете садиться, — разрешил последний.
Судья Краудер заговорил:
— Слушается дело жителей штата Калифорния против Селмы Энсон. Обвиняемая в суде и представлена защитником?
— Да, ваша честь, — поднялся с места Мейсон, — обвиняемая здесь, ее представляю я.
— Обвинение готово?
Александр Хилтон Дру, помощник окружного прокурора, который до этого выступал в нескольких громких процессах и всюду добивался успеха, тоже поднялся на ноги:
— Я представляю прокуратуру, — сказал он.
— Прекрасно, — наклонил голову судья, — приступайте.
Селма Энсон наклонилась ближе к Мейсону и чуть слышно шепнула:
— У этого судьи невероятно грозный вид.
— Не обманывайтесь. У него действительно грозный вид, но зато доброе сердце. Ну и, кроме того, есть еще одна немаловажная особенность.
— Какая?
— Он верит в эффективность тестов с помощью полиграфа, если, конечно, они проведены опытным исследователем, он знаком с Дунканом Монроу и с его работой.
— Ага, мне кое-что становится ясным…
— С разрешения суда, — начал Александр Дру, — поскольку это дело разбирается судом без участия присяжных, мы не станем делать никаких вводных заявлен, ний, а просто дадйм возможность свидетельским показаниям говорить самим за себя.
— Очень хорошо, — произнес судья, — вызывайте своего первого свидетеля.
— В качестве нашего первого свидетеля я вызываю доктора Боланда Доуса, — объявил Дру.
Доктор поднялся на возвышение для дачи свидетельских показаний, его привели к присяге, после чего Дру приступил к допросу:
— Доктор Доус, были ли вы знакомы с Уильямом Харпером Энсоном при его жизни?
— Да.
— И вы также знакомы с обвиняемой, Селмой Энсон?
— Да, сэр.
— Что связывало Селму Энсон с Уильямом Энсоном?'
— Они были мужем и женой.
— Уильям Энсон сейчас мертв?
— Да.
— Вы лечили его во время его последнего заболевания?
— Да.
— Где он умер?
— В мемориальной больнице Риксона.
— Что явилось причиной смерти?
— Отравление мышьяком.
— КогДа вы последний раз видели тело Уильяма Эн-сона?
— Примерно двадцать четыре часа назад после того, как его эксгумировали.
— Вы производили с кем-то вместе вскрытие?
— Да, сэр. Я работал вместе с судебным патологоанатомом.
— Есть ли у вас какие-то соображения, за сколько времени до наступления смерти был введен яд покойному?
— Судя по состоянию тела и по истории болезни, как она мне известна, я бы сказал, что яд был введен примерно за двадцать часов до кончины.
— Известно ли вам, где Уильям Энсон находился в тот период времени, то есть за двадцать часов до смерти?
— Только из того, что мне сообщил сам пациент.
— Можете допрашивать, — Дру повернулся к Мейсону.
Мейсон повернулся к врачу:
— Вы абсолютно уверены, что причиной смерти Уильяма Энсона было отравление мышьяком?
— Да.
— Вы лечили покойного во время его последнего заболевания и подписали свидетельстве о смерти?
— Да.
— И в этом свидетельстве о смерти вы назвали причиной смерти гастроэнтерические нарушения, иначе говоря, острое несварение желудка?
— Теперь мне известно боль. % чем тогда.
— Отвечайте на вопрос, доктор. Вы подписали свидетельство о смерти, определяющее причиной смерти гастроэнтерические нарушения?