— Благодарю вас, у меня все, — произнес Мейсон.
Александр Дру, высокий, импозантный, исполненный сознания собственной важности, пробасил:
— Теперь мы вызовем лейтенанта Трэгга.
Лейтенант Трэгг поднялся, в руке он держал большой запечатанный конверт. Он четко произнес формулу присяги, уселся в кресло для свидетелей, сообщил о своем официальном положении, адресе, стаже работы в отделе по расследованию убийств, после чего Дру спросил его:
— Знаете ли вы свидетельницу, которая только что давала показания, миссис Фаулер Арлингтон?
— Да, знаю.
— Где вы с ней познакомились?
— В доме мистера Дилейна Арлингтона… Пожалуй, его правильнее назвать не домом, а особняком.
— Что там произошло?
— В этом доме отравился мистер Уильям Энсон, и я явился расследовать обстоятельства его смерти. Меня встретила миссис Фаулер Арлингтон. Я попросил ее показать мне так называемую беседку, где происходил барбекю, во время которого и был отравлен Уильям Энсон.
— И она вас туда отвела?
— Да.
— Что вы нашли?
— Нашел Запертую на замок калитку, но у. миссис Арлингтон имелся ключ от замка. Войдя внутрь, я увидел полное оборудование для приготовления пищи на открытом воздухе: газовую плитку, на которой можно сварить кофе, агрегат для изготовления кубиков льда, портативный бар и, разумеется, самый современный электрогриль. Во второй половине помещения размещался стол, скамьи и несколько складных стульев.
— Все защищено от воздействия дурной погоды?
— Да, сверху сделан прочный навес — тент из водоотталкивающей ткани.
— Что вы еще там нашли?
— Мы открыли бачок от твердых отбросов и увидели внутри разбитую тарелку.
— Вам что-нибудь известно об истории этой тарелки?
— Только то, что мне рассказала миссис Арлингтон.
— Эта тарелка находится у вас?
— Да.
— Пожалуйста, мы желаем на нее взглянуть.
Лейтенант Трэгг распечатал конверт и извлек из него расколотую на три части тарелку.
— Эти куски находятся в том же состоянии, в каком вы их нашли?
— Не совсем в том же, — ответил лейтенант, — как вы, возможно, заметили, осколки были обработаны специальным порошком на предмет обнаружения на них отпечатков пальцев.
— Нашли ли вы на них чьи-либо отпечатки?
— Да, сэр.
— Удалось ли вам проявить скрытые следы в такой степени, чтобы установить, кому они принадлежат?
— Да, сэр. Тарелка была измазана майонезом или — какой-то другой приправой к салату, приправа высохла и прекрасно сохранила все следы.
— Отпечатки чьих пальцев вы нашли на осколках данной тарелки?
— Там имеются два очень ясных отпечатка, которые были увеличены так, чтобы можно было произвести совершенно точную идентификацию.
— Так кому же принадлежат эти отпечатки, лейтенант?
— Во-первых, обвиняемой, Селме Энсон.
— Кому еще?
— Покойному мистеру Уильяму Энсону.
— Нашли ли вы что-нибудь еще?
— Куски тарелки были подвергнуты химическому анализу.
— Что было обнаружено в результате анализа?
— Я бы предпочел, чтобы об этом доложил токсиколог, поскольку я был всего лишь свидетелем.
— Кто-нибудь еще осматривал тарелку и занимался ею?
— Да, сэр. Мистер Рэйберт Хоббс.
— Кто такой этот Рэйберт Хоббс, могу ли я спросить?
— Мистер Хоббс — инженер-химик, президент Химической компании Хоббса.
— Он видел эту тарелку?
— Да, сэр.
— И обследовал ее?
— Да, сэр.
— В вашем присутствии?
— Да, в моем присутствии.
— Можете ли вы поручиться за идентичность тарелки?
— Я могу поручиться, что это куски той самой тарелки, которую мы вытащили из бачка для твердых отбросов. Она все время находилась у меня, я хранил ее в запечатанном конверте, за исключением тех моментов, когда передавалась для целей эксперимента. Потом я запирал конверт с осколками в свой несгораемый шкаф в кабинете.
Дру повернулся к судье:
— Мы просим, чтобы эта разбитая тарелка, состоящая из трех кусков, была добавлена к вещественным доказательствам обвинения под номерами 5-А, 5-В и 5-С.
— Не возражаю, — сказал Мейсон.
— Принято, — произнес судья Краудер.
— Можете допрашивать, — сказал Дру Мейсону.
— Скажите, лейтенант, обычно отпечатки пальцев не сохраняются в течение столь продолжительного времени на подобных поверхностях, не правда ли?