— А теперь я хочу пригласить сюда Рэйберта Хоббса, — объявил Мейсон.
Хоббс, присутствовавший на столь интересном процессе, с видимым удовольствием занял место на возвышении.
— Я покажу вам баночку, в которой содержится фе-зерфарм, — сказал лейтенант, — и спрошу, видели ли вы ее уже до этого?
— Видел.
— Когда?
— Сегодня рано утром.
— Что вы сделали?
— Я написал на этикетке свои инициалы, то есть я нацарапал их таким образом, чтобы иметь возможность опознать баночку. Я подверг содержимое спектроскопическому анализу, чтобы проверить, присутствует ли в порошке элемент, который был использован нами для идентификации нашего продукта.
— Нашли ли вы этот элемент?
— Нет.
— На что это указывает?
— Это указывает на то, что фезерфарм изготовлен и продан нами на протяжении последних шести месяцев. Более того, этикетка из свежей партии, которые были совсем недавно напечатаны. Они совсем такие же, как прежние этикетки, но в верхнем правом углу у них имеется особый номер, показывающий, что этикетка была наклеена на баночку самое позднее три месяца назад, поскольку до этого номер был другим.
— Перекрестный допрос! — скомандовал Мейсон.
Гамильтон Бюргер секунду поколебался, затем неуверенно спросил:
— Вы совершенно уверены, мистер Хоббс?
— Совершенно.'
Гамильтон Бюргер снова сел:
— Это все. -
— Вызовите Томаса Джаспера, — попросил Мейсон.
Казалось, зал перестал дышать, только на губах у су*-
дьи появилась легкая улыбка.
— А теперь, — сказал Мейсон, — я прошу вас внимательно осмотреть всех сидящих в этом зале и посмотреть, не узнаете ли вы кого-нибудь из них… Нет, нет, одну минуту, прошу вас, Милдред Арлингтон, зачем такая спешка. Будьте любезны, останьтесь. И вы тоже, Джордж Финдлей, оставайтесь на месте. Не покидайте зала судебных заседаний. Ведь наступил самый важный момент!
Джаспер громко произнес:
— Эти двое людей мне знакомы, мистер Мейсон.
— Где вы с ними встречались?
— Молодая женщина приходила в наш магазин примерно чуть более года назад, она приобрела фезерфарм.
— Вы так хорошо ее запомнили?
— Да.
— Почему?
— Она произвела на меня большое впечатление. Совершенно очевидно, что она ничего не знала о таксидермии. Но спросила фезерфарм. Я поинтересовался, покупает ли она его для знакомых, но она ответил? что для себя.
— А джентльмен, который стоит с таким видом, как будто готовится сбежать отсюда?
— Этот джентльмен был в моем магазине с неделю назад, он приобрел банку с фезерфармом.
Мейсон спросил:
— Хотите его допросить, советник?
Бюргер, переводя глаза с Джорджа Финдлея, который медленно опустился на свое место, на Милдред Арлингтон, сидевшую прямо с невозмутимым выражением лица, ответил:
— Вопросов не имею.
— В таком случае я хочу вызвать Дилейна Арлингтона.
— Как вашего свидетеля? — спросил Бюргер.
— Как моего свидетеля.
Дилейн Арлингтон, выглядевший до предела сконфуженным, вновь поднялся на место для дачи свидетельских показаний.
— Мистер Арлингтон, как уверяют ваши родственники, вы всегда были большим любителем салатов, приготовленных вашей племянницей Милдред?
— Да.
— А из всех видов салатов предпочитаете с крабами?
— Совершенно верно.
— И каждый раз, когда у вас бывало барбекю и Милдред или Лолита готовили салат с крабами, вы, в основном, наедались им, оставляя без внимания остальные блюда?
— Да, можно так сказать.
— А теперь я прошу вас хорошенько подумать. Вернитесь мысленно к тому времени, когда, как предполагается, Уильям Энсон отравился мышьяком. Помните ли вы, что Селма Энсон подала вам на стол две тарелки крабового салата, предназначенного для вас и для Уильяма Энсона?
— Да. Помню. Очень отчетливо. Я… Раз вы хотите, чтобы я откровенно ответил на ваш вопрос, я отвечаю совершенно откровенно. Я помню, что именно Селма принесла наши салаты.
— Прекрасно. Пошли дальше. Прошу вас хорошенько подумать, прежде чем отвечать на следующий вопрос. Не могло ли случиться так, что, когда вам на стол поставили тарелки с крабовым салатом, вы сказали Уильяму Энсону: «У меня больше салата, чем у вас, давайте поменяемся, я знаю, что вы его очень любите».
Свидетель наморщил лоб, стараясь припомнить события того трагического вечера, затем его лицо прояснилось: