Нервно передернув плечами, попыталась плотнее закутаться в одеяло.
- Я чувствую перемену твоего настроения, - решила поделиться с бескрылым своими догадками. – Как только я начала спрашивать про нее, ты как будто закаменел изнутри. Ты скучаешь по ней?
- Нет, я не скучаю.
Не сказала бы, что его ответ меня порадовал. Что-то мне все же не давало покоя. И я решила задать еще один вопрос. Не хотела, но пришлось. Чтобы, наконец, понять…
- Ты любишь ее?
- Я не могу ответить на этот вопрос.
И все. В груди снова появилась тупая боль. Я закрыла глаза, стараясь сдержать непрошенные слезы. Если бы он к ней ничего не испытывал, то сразу бы сказал, что не любит свою Следящую. Но он этого не произнес.
- Уходи, пожалуйста, - еле слышно произнесла. Лион, разумеется, глухим не был и услышал меня.
- Послушай…
- Светлана, - дрожащим голосом сказала я и все же открыла влажные от слез глаза. – Меня. Зовут. Светлана!
- Успокойся.
- Уходи.
Видимо мужчина понял, что более разговаривать с ним я не желаю. Встал с кровати, быстро оделся и ушел. Не говоря больше ни слова. Сиганул из окна, и все. Я, надев сорочку, закрыла створку и снова легла в кровать. Больше ничем не сдерживаемые слезы хлынули из глаз. Я уткнулась лицом в подушку и тихо заплакала. Эх, Светка… ничему тебя жизнь не учит. Каждый раз, когда ты будешь подпускать его так близко к себе, будешь обжигаться. А ведь я так хотела, чтобы он всегда был рядом.
Глава 5. Незримый друг
Как же хорошо, что родители мне позволили несколько дней побыть дома. Единственное, что омрачало мое пребывание среди родных стен – это осознание того, что скоро (а пара месяцев небольшой срок) начнется сессия. А ведь к ней нужно получить допуск. Поэтому я, переступив через собственную депрессию и физическое недомогание (наверняка по причине внезапно нагрянувших женских дней вкупе с побоями, перенесенными в Преисподней) взяла с Наташки слово держать меня в курсе всего, что касалось процесса обучения. Подруга каждый день присылала мне в социальной сети фото конспектов лекций, а также оповещала о том, какие к ним прилагаются задания на дом.
Папа пока откладывал разговор по душам, справедливо предполагая, что в моем случае еще рановато вести столь серьезные беседы. Но с мамой у них таки состоялся…скандал. Оказалось, что мама каким-то образом узнала про наше с отцом общее увлечение гонками. Светозар Огнедарович же отказывался принимать обвинения на свой счет, пока родительница не попросит прощения за то, что утаила от него всю правду о нашей с Лионом связи.
Сказать по правде, когда я в первый раз об этом услышала, то была мягко говоря шокирована. Нет не так… прибита, пришиблена. Мало того, что мне лишний раз напомнили (естественно не нарочно, так как я в тот момент сидела в своей комнате и типа не должна была ничего слышать. Особенно их крика, прекрасно доносившегося из кухни), что Света – есть дура классическая и непрошибаемая, а потому ни разу не учится на своих ошибках. Нет, я еще и в полной мере прочувствовала заново то унижение, к которому меня приговорил этот чертов падший. Почувствовала свою ничтожность, свою слабость перед ним. Кому расскажи – засмеют…
В тот день мне было особо плохо. А потому я так и не прочитала ни один конспект, не открыла ни один учебник, не взяла ручку, чтобы наметить на бумаге хоть какой-то план дальнейших действий. Кстати, это мне всегда помогало. Но не сейчас.
- Светозар-р-р! – послышался мамин визг из коридора. – Отпусти! Сейчас же!
- Эх, Аленка, поздно ты мне сказала, - а это уже отец. – Я ведь теперь никак не смогу отпустить тебя. Столько ты дров наломала, наказать надобно.
А дальше послышался стук закрываемой двери родительской спальни. Угу, как же…наказывать он собрался. Кстати, мама не против – нутром чую. Эх, мне бы так. Ладно, пойду, что ли, в кухню, поем немного. А то ведь при них после всего услышанного как-то кусок в горло не полезет.
Перед едой закономерно зашла в ванную, чтобы помыть руки. Вхожу, открываю кран, опускаю ладошки под теплую воду и… заметила через зеркало за своей спиной ангела. Резко обернулась, но никого не увидела. Та-а-ак. Это еще что такое?!
Повернулась обратно к своему отражению – ангел есть. То есть вместе со своим отражением я могу видеть своего Ангела-Хранителя? Вот дела. Понимая, что со стороны наверняка смотрюсь, как умалишенная, тихо произнесла:
- Привет. Эм-м-м… - не веря еще до конца, что делаю это, продолжила: - Ты – мой Хранитель?
Ответом мне было до крайности озадаченное лицо нежданного пернатого визитера. Ой, мамочки, это, получается, он за мной так все время наблюдает? Или следит. Ой, кажется, последние слова я произнесла вслух.