- Что это за хрень? Какой Новый год на станции?
- Как какой? - радостно отозвался торговец. - Сегодня ровно год, как наша станция улетела с орбиты.
К Проводнику подбежал Проныра и несколько возбуждённо спросил:
- Помнишь, как из "Лаборатории синтеза растений" отправили экспедицию на "Болота" добывать мокриц?
- Ну...
- Банда "Мокрицы", остатки членов этой экспедиции, пугает рядовых обитателей и утром грозила сорвать "Базарный день". "Мокрицы" шли в атаку разномастной толпой, не отдавая предпочтения, какому-либо построению: кто каре, кто фалангой, а кто и черепахой. Было замечено, даже построение свиньёй. Единого мнения, насчёт стратегии наступления, не было. Атаку отбили, а участники бандформирования разбежались, кто-куда.
- Да-а-а, - протянул Алексей, при этом невольно усмехнувшись. - Бывают в жизни огорчения... Однако нам надо найти своих.
- Чего их искать-то? Вон они стоят, нас дожидаются.
Команда стояла рядом с винным ларьком, в котором торговали самогоном. Диггер с Гномом спорили насчёт качества продукта. Сосо утверждал, что чача должна быть прозрачной, а Копала настаивал на мутном варианте горилки, со слегка молочным оттенком. Подошедший Проныра хлопнул Гнома по плечу и сурово сказал:
- Чего ты Копалу слушаешь? Он ещё тот знаток!
- Чего? - возмутился Диггер. - Я дело говорю!
- Тоже мне - орнитолог! Да ты же "Зубровку" от "Зверобоя" отличить не сможешь!
- Где связь, - удивлённо спросил Экономист, - при чём тут орнитолог?
- Связь прямая, даже если она и не прослеживается...
Проводник усмехнулся и добавил:
- Не понять тебе Адам русскую душу. Я уже не говорю про глубинку.
- Какую? - не понял янки.
- Географическую. Самую глушь Российской империи.
В стороне стояла небольшая группа людей и обсуждала очередные новости, накопившиеся в углах станции и теперь выплёскивающиеся наружу.
Один мужик, в потрёпанном комбинезоне говорил другому:
- Слышал новость?
- Какую? - насторожился собеседник в промасленной спецовке.
- В медблоке опарыши Чебураша съели... Только одно искусственно выращенное ухо осталось...
- Побрезговали, значит... А кто такой, этот Чебураш?
- Не знаю, - ответил потрёпанный. - Но, знающие люди говорят, что это пациент трансплантолога.
- Э-э-э! - раздражённо и неопределённо промычал промасленный. - Чего только не придумают. Вроде бы и бабок на "Пионере" немного, и то, в основном, уборщицы, но и они умудряются плодить байки, как кролики потомство.
- Да уж, - согласился потрёпанный мужик. - Где правда, а где вымысел - большой и жирный вопрос.
- Точно, - подтвердил собеседник.
Немного помолчав, промасленный наклонился к потрёпанному, намереваясь что-то ему шепнуть на ухо, но тот отшатнулся, как от прокажённого.
- Ты что? - обиделся мужик в спецовке.
- Мне показалось, что ты хочешь откусить мой сонар...
- Нужно мне твоё ухо, - обиженно прогнусавил "Опарыш".
Случайные свидетели беседы, единодушно окрестили мужика в промасленной спецовке именно так, и до тех пор, пока он не исчез с экрана "радаров", мужик, иначе, уже не позиционировался.
- Я тебе хотел рассказать жуткую тайну, - поведал Опарыш с таким загадочным видом, что ему позавидовал бы самый продвинутый сказочник, на профессиональной основе выступающий перед детьми всех возрастов.
- Какую? - обречённо вздохнул мужик в комбинезоне, приготовившись выслушать очередную сплетню.
- Ты что-нибудь слышал про кефир с красными крышками?
- Ходили слухи, - осторожно подтвердил собеседник.
- Ну, так вот - внутри бутылки наркотик, не дающий эффекта охмурения, но вызывающий сильное привыкание к продукту. После малейшего употребления внутрь, подопытный покупатель уже не мыслит жизни без этого продукта. Потом, как оказывается, впадает в прострацию. То есть, просто-напросто, становится зомби.
- Чего?!
- Того! Такой "Резиновый доктор" уже есть в "Медблоке"...
Глава двадцатая
Ресторация в прифронтовой полосе
Кафе "Тормоз". Странное название не давало покоя каждому посетителю, хоть раз переступившего порог оного заведения. На что намекала надпись? Какой глубинный смысл скрывался в наименовании? Можно двояко толковать значение вывески: тормози и заходи, или, это было тайное желание владельца - затормозить весь комплекс и пустить его вспять. А сделать это предстояло клиентам, силой воспалённого воображения, подкреплённого большим количеством выпитого спиртного.
Бармен показал хозяину кафе рукой на сыр, нарезанный и аккуратно разложенный на тарелке и сказал:
- Сыр Российский, несмотря на заморозку, весь плесенью покрылся!
- Ну и что? Будем считать его Рокфором или Горгонцолой...
Пьер Тарантул слопал сыр, за милую душу и даже не догадался, о подлом обмане. Остальные предпочли воздержаться. И правильно - туалеты были платные. Проныра вспомнил памятку для туристов, путешествующих по Франции: ни в коем случае не покупать и не дегустировать сыр во франкских деревнях. Эффект может оказаться неожиданным. Французы привыкли к таким "деликатесам", а вот русские, после апробации деревенских сыров, рискуют остаток отпуска провести на унитазе. В данном случае, поговорка: "Что русскому хорошо, то немцу - смерть, трактовалась наоборот. И русского заменил франк, а немца - русский.
- Пиво есть? - спросил Фриц, нервно теребя пуговицу на потёртой куртке.
- Есть - в пачках. Сухое. Водой разбавишь и пей себе на здоровье. Фриц Мэнс всё перепутал. Вероятно, сказалось волнение последних дней. Он засыпал сухое пиво в рот и проглотил, а потом запил водой. На глазах живот начал раздуваться, от расширяющихся газов внутри брюшной полости.
- Смотрите - печень набухает! - испуганно воскликнул Клоун, в этот раз отправив накладной нос аккуратно на лоб.
- Тогда уж не набухает, а расширяется, - возразил Киномеханик. - Набухают почки.
- Да нет! - перебил их Витя Калахари. - Он скорее всего рожать собрался, в режиме ускорения времени.
В целом, кафе мало чем отличалось от привокзальных буфетов времён СССР: тот же скудный ассортимент, та же грязь. Проводник помнил, что так было не всегда и в пору его школьных лет, в буфете, размещённом прямо на перроне, водилось пиво в настоящих дубовых бочках. Вот пирожки оставались неизменными, на протяжении очень длительного времени, как и дешёвые конфеты. Ностальгия...
Сделав Фрицу правильное пиво, его привели в чувство и пошли дальше. Спешить было некуда, так как "Базарный день" только начинался. До того, когда он будет в разгаре, было ещё далеко.
Название ресторана "Чебурек" говорило само за себя. У входа нерешительно топтались знакомые личности с котомками за плечами. Это были гонцы из "Зоопарка": снабженец Новгород-Северский и ветеринар Гарри Уильямс. Потомок русских аристократов внимательно ознакомился с меню, висевшем на двери и сказал англичанину:
- Тебе не кажется странным то, что после пропавшей на ферме овцы, на дверях ресторана появилось объявление: "Теперь в нашем меню появилась шаурма и чебуреки".
- А из наших, никто не пропадал? - спросил ветеринар.
- Нет...
- Слава Богу!
- Зато в соседнем отсеке, из "Завода синтетической и синтезированной пищи", говорят, исчез снабженец Исаак Крамер, - шёпотом поведал Виталий Борисович. - Подозрительно, всё это...
Снизу висело ещё одно объявление: "Наши пиццы стали больше по весу и вкуснее!"
- Скорее уж не вкуснее, а калорийнее, - брезгливо поморщился Гарри.