Лебедев не ответил, сел за стол. Иван, не обращая на него внимания продолжал читать.
- И чего перед человеком расшаркиваться? - Иван снял очки, отложил газету. - Если он два года только под следствием до суда сидел? В законе точно определены сроки, а товарищи, как и мы с тобой, на закон плюют. Однако мы сдельно работаем, а они оклад получают. Нет справедливости.
- Справедливости уважаемый, в природе не существует. Да и понятие давно устаревшее.
- Шея не болит? - спросил неожиданно Иван.
- Что? - Лебедев непроизвольно потер шею. - Есть немножко, отложение солеи.
- Тогда понятно, - Иван кивнул. - Гляжу идет по улице человек и головой непрерывно крутит, решил, боится чего оглядывается. А у него оказывается, соли отложились. Ну, выкладывай давно обнаружил?
Он внимательно не перебивая выслушал рассказ Лебедева о вчерашних событиях допил остывший чай, затем сказал:
- Значит МУРу все известно, но нет доказательств. Интересно. Меня могли засечь и на побережье, в аэропорту, и сегодня когда я входил в дом. Ты что старый от жизни устал?
Юрии Петрович к такому разговору подготовился, реагировал спокойно.
- Не будь сопляком. Я тебя не вызывал в дом не приглашал. А говорить по телефону остерегся. И, главное, ты меня тронуть не можешь, потому, как останешься без денег, лишишь средств семью хозяина и окажешься вне закона. Так что ты мне больше не угрожай.
- Договорились, - легко согласился Иван, протянул руку. - Деньги и я пошел.
- Откуда же у меня деньги? - удивился Лебедев. - Или ты полагаешь я кассу дома под кроватью держу? Мне надо поехать и взять. Надо выждать. Сколько они меня могут "пасти"? Ну, неделю, ну две... Месяц в конце концов. Давай для перестраховки подождем месяца три.
- Ты прав, - Иван кивнул. - Но это невозможно. Тебя могут арестовать, ты можешь скрыться, нет смысла перечислять причины. Деньги нужны сегодня.
- Нет! - твердо ответил Лебедев. - Я в тюрьму добровольно не пойду.
Иван понимал, что старик прав сейчас необходимо выждать, опера потопают да и отстанут. Засветился я или нет - вот в чем вопрос. На побережье я был чист, иначе взяли бы немедля с оружием в руках. В аэропорту засечь меня не могли. Сегодня я взял старика не от дома, а при входе на телеграф, где люди десятками шастают и к мухомору не подходил. Если за ним наблюдали, то муровцы остались у телеграфа. Сейчас на меня внимания не обратят квартир в подъезде много. Можно уходить. Старик обо мне ничего не знает в случае ареста назовет лишь приметы. А деньги? Не должок за последний выстрел, а вся касса старика? Он сейчас напуган, этот шанс надо использовать.
- Я из Москвы ухожу, - сказал Иван. - Мне нужны деньги. Два-три дня подождем, там видно будет. Ежедневно на телеграфе с двенадцати до половины первого. И ничего не бойся, если я подойду значит за тобой чисто.
Боря Вакуров сидел в "Жигулях" и читая "Огонек" поглядывал на дом Лебедева. На Ивана, который вышел из подъезда оперативник внимания не обратил. Боря уважал и любил Гурова. Но считал, что подполковник запутался, и сам не знает чего хочет. Вчера приказал взять объект под наблюдение и засветиться, а сегодня наоборот наблюдение бросить. Разве это работа? Чушь игра в казаки-разбойники.
В три часа дня, как и договорились, Вакуров приехал к подполковнику. Лев Иванович выслушал доклад и сказал:
- Не хочется изрекать банальности, Боря, но в нашей с тобой работе умение ждать и терпеть необходимо. Что делать? Мы не всегда владеем инициативой.
- Не понимаю Лев Иванович. - Боря смотрел недоуменно. - Убили двух человек, преступники они или нет, для милиции не имеет значения, так? По факту возбуждено уголовное дело. Так? Следствие и розыск должны работать?
- И работают, - ответил Гуров. - Возможно, что убийство из пистолета взяли на контроль в главк.
- У вас же есть версия! - горячился Вакуров. - С вашим мнением совсем не считаются?
- Считаются, Боря, не волнуйся. - Гуров улыбнулся. Но причастность Юрия Петровича Лебедева к убийствам лишь мое предположение. Допустим, я позвонил своему приятелю в министерство и рассказал, что думаю о происшедшем. Что дальше? Не может же полковник Иванов на основании предположении подполковника Гурова составлять план оперативных мероприятий?
- Извините Лев Иванович, - слегка запинаясь, сказал Вакуров - но в своей работе я никакого смысла не вижу. Нет, я, конечно, выполню ваши приказания...
- Просьбы, Боря, - перебил Гуров. - Только просьбы, приказывать я тебе сейчас не могу.
- Чего вы добиваетесь, Лев Иванович? Какую цель преследуете?
- Отправляйся на работу, ты мне больше не нужен. Спасибо. - Вакуров впервые услышал, как подполковник повысил голос.
- До свидания товарищ подполковник. - Боря Вакуров обиделся и ушел.
Гуров не мог сказать правду. Он знал чего добивается, но не мог предвидеть, как начнет действовать Лебедев, когда он подполковник Гуров достигнет своего.
Прошли сутки. Лебедев лишь дважды выходил из дома побывал на Центральном телеграфе и ближе к вечеру зашел в булочную. Иван не появлялся. А в десять, когда Лебедев лишь бездумно смотрел в телевизор раздался телефонный звонок.
- Здравствуйте Юрий Петрович - раздался хорошо знакомый голос человек говорил с небольшим акцентом.
- Здравствуйте, - быстро ответил Лебедев. - У меня совершенно нет времени, я вас плохо слышу, кто-то мешает нашему разговору. Я вам сам перезвоню завтра часиков в десять. - Я вас отлично слышу, уверен что никто не мешает нам, - собеседник явно улыбался. - У меня для вас хорошие новости.
- Конкретнее, - прошептал Лебедев. - Говорите.
- Человек который мешает вам жить от работы отстранен. Он как говорится действует на общественных началах и ни людей ни техники ему не дали, спите уважаемый спокойно.
Лебедев услышал смех откашлялся хотел ответить, но не мог перехватило дыхание.
- Чего молчите дорогой?
- Глотаю валидол, - еле произнес Лебедев. - Вы не ошибаетесь?..