– Нет, спасибо.
– А я выпью. А то засыпаю на ходу. Голова, как котёл, тяжёлая. – Ася налила себе кофе.
Бодрящий аромат кофе приятно защекотал ноздри.
– Людка точно знает, что я не подведу. И не украду, раз сама уже давно не нуждаюсь.
– Ты, уважаемая, поймала комплекс звезды! – сказала Ася, сделала глоток и поморщилась. – Очень горячий… «Я не подведу!» При этом сама руководишь маленькой стоматологической клиникой. А огромный бизнес, который на тебя свалился после Карла Штольберга – торгово-развлекательный центр – тянут совсем другие люди, благодаря Мартину Вейкину. Да и клиникой-то фактически руководит главный врач, пока ты занята спасением мира, – приземлила Яну Ася.
– Ты мне вообще подруга или кто? Почему всё время говоришь какие-то гадости? – недобро прищурилась Яна.
– Это мой крест. Быть рядом, чтобы присматривать за тобой. Ты же у нас всё время витаешь в облаках, но кто-то должен твёрдо стоять на земле. Уравновешивать тебя, так сказать.
– С чего ты решила, что я «витаю»?
– А что ты делаешь? Вот ко мне никто не подходит и не просит заключить на чужое имя многомиллионную сделку. По-твоему, это нормально? Не странно?
– В тебе говорит юрист, – подвела черту Яна.
– Наверное, – усмехнулась Ася. – Но тебе, подруга, не мешало бы прислушаться к моим словам.
Ася настояла на том, чтобы был составлен документ, разрешающий Яне проводить эту сделку от лица Людмилы Пушкиной. Теперь Яна официально являлась ее представителем.
– Ты можешь представляться при сделке кем угодно, Пушкиной или Цветковой, но если что-то пойдет не так, то у тебя будет документ, который пойдет тебе только на пользу, – пояснила Ася. – А так по предоставленной документации вроде всё верно. Завод проверен, документы составлены грамотно, всё чисто.
– Ну, вот видишь! Просто покупатель договаривался по телефону именно с Пушкиной, а она очень боится хоть чем-то его спугнуть, вот и осторожничает. Людка не переживет, если сделка сорвётся, – вздохнула Яна.
– Ага! Не переживёт она! Лучше бы думала не о косметической операции, а о деле.
– Аська, у всех разные обстоятельства.
– Прёмся в какую-то тмутаракань! – фыркнула Ася, допивая кофе и убирая термос в сумку.
– Это наша с тобой родина! Недалеко от Волжска. Хорошо бы туда заехать хоть на пару часов.
– Какая ностальгия! – не оценила Ася. – Хорошо, что я не отпустила тебя одну. Тем более на юридическую сделку. Завод продать – это тебе не карманный фонарик купить. Тут понимать надо. Пока я не ознакомлюсь с документом – ничего не подписывай! Ты поняла, Янка? Ни одной бумажки без меня, слышишь! Называть меня при этом можешь как угодно. Хоть тоже Людмилой Пушкиной номер два, – тоном, не терпящим возражений, заявила Ася.
Яна согласно кивнула и подтвердила свое согласие улыбкой.
Ася сделала вид, что успокоилась.
От Москвы до Волжска – их родного города – при хорошей трассе и свободном движении было примерно четыре часа, а городок под странным названием Мозаи́к, куда они направлялись, находился чуть дальше. В Волжск подруги не стали заезжать, объехав его по окружной дороге, и сразу же устремились к Мозаику.
До войны это была деревня, жители которой занимались мозаичной росписью. Они украшали мозаикой не только близлежащие церковные храмы, но работали даже в Москве. Война уничтожила все мужское население, и не осталось ни одного старожила, который бы сохранил старые традиции ремесла и передал бы свое мастерство новым поколениям. В шестидесятых годах деревню отстроили, деревня стала селом, село – городком, а название осталось. Короче, Мозаик… Как туда занесло Людмилу Пушкину, Яна почему-то не уточнила.
Дорога, чем дальше от Москвы, становилась всё хуже и хуже. И без того плохое дорожное полотно всё больше оказывалось покрыто трещинами, ямами и колдобинами. А уж когда они обогнули провинциальный городок Волжск, страшно стало даже Яне. Ася с опаской посматривала по сторонам дороги, которую теперь плотной стеной обступал лес.
– Ого! Это просто Берендеево царство. Так трясет!.. – сказала она, когда машина в очередной раз подлетела на ухабе.
– Там чудеса, там леший бродит… – вздохнула Яна. – Хотелось бы без чудес. Хоть на этот раз чтобы пронесло, и без лешего тоже. Господи, от асфальтового покрытия только фрагменты остались. Хорошо еще, что без дождя, а то здесь точно дорогу размоет и не выберешься из этой глины.
– Извини, ты устала. Давай я поведу, – предложила Ася.
Яна остановила машину, и они поменялись местами.
– Тебе достался самый трудный участок пути, Шумахер ты наш, – хмыкнула Цветкова.
– Я вожу лучше, чем ты, я курсы экстремального вождения окончила. Ой! Разобью я к черту твою «ласточку». Любишь ты, Янка, находить приключения на свою… нижнюю часть тела. Сколько километров осталось?