Роланд закрыл глаза. В голове у него какой-то голос громко воскликнул: "Мальчика звали Джейк!" В ответ загорланил другой голос: "Не былоникакого мальчика! Не былоникакого мальчишки, и ты это знаешь!"
"Пошли вон, оба!"– мысленно огрызнулся стрелок и крикнул:
– Стреляй в него! Стреляй ему в зад, Сюзанна! Он развернется и бросится на нас! Тогда ищи у него на голове одну штуку! Это…
Медведь опять обиженно заревел. Он бросил лупить по сосне и, возвращаясь к прежней тактике, затряс дерево. У вершины послышались зловещие скрип и треск.
В минуту относительного затишья Роланд крикнул:
– Я думаю, это что-то вроде шапочки! Маленькая стальная шапочка! Стреляй по ней, Сюзанна! Да не промажь!
Сюзанну вдруг объял ужас; ужас и, что явилось для нее полнейшей неожиданностью, иное чувство – невыносимого одиночества.
– НЕТ! Я ПРОМАХНУСЬ! СТРЕЛЯЙ ТЫ, РОЛАНД! – Она неловкими пальцами потащила револьвер из кобуры, чтобы отдать его стрелку.
– Не могу! – проорал Роланд. – Угол плохой! Это должна сделать ты,Сюзанна! Вот настоящее испытание, и лучше бы ты его выдержала!
– Роланд…
– ОН СОБИРАЕТСЯ ОБЛОМАТЬ ВЕРХУШКУ! – рявкнул в ответ стрелок. – ТЫ ЧТО, НЕ ВИДИШЬ?
Сюзанна посмотрела на револьвер в своей руке. Поглядела через поляну на гигантского медведя в облаке летящих во все стороны зеленых иголок. На Эдди, качавшегося из стороны в сторону, будто стрелка метронома. Вероятно, у него был второй револьвер Роланда, но Сюзанна понимала, что молодому человеку им никак не воспользоваться – медведь неминуемо стряхнет Эдди с его насеста, как перезрелую сливу. К тому же Эдди мог выстрелить не туда, куда нужно.
Она подняла револьвер. От страха у нее схватило живот.
– Держи меня неподвижно, Роланд, – сказала она. – Иначе…
– Насчет меня не тревожься!
Сюзанна выстрелила дважды, нажимая на спуск плавно, как учил Роланд. Гулкие выстрелы прорезали шум, поднятый трясущим дерево медведем, как резкие щелчки кнута. Она увидела, что обе пули попали в цель и вошли в левую ягодицу медведя меньше чем в двух дюймах одна от другой.
От неожиданности, боли и возмущения зверь завизжал. Из плотной завесы ветвей и хвои появилась громадная лапа. Она шлепнула по больному месту, поднялась, роняя алые капли, и вновь исчезла из вида. Сюзанна представляла себе, как там, наверху, медведь рассматривает окровавленную подушечку этой лапы. Послышался порывистый шелест и треск – медведь развернулся, одновременно наклонясь и опустившись на четвереньки, чтобы развить максимальную скорость. Сюзанна в первый раз увидела морду чудовища, и сердце у нее екнуло: вытянутое рыло в пене, горящие фонари огромных глаз. Косматая голова мотнулась влево… вправо… и остановилась напротив Роланда, который стоял, широко расставив ноги. На плечах у него балансировала Сюзанна Дийн.
С сокрушительным ревом медведь бросился на них.
– 7 -
"Скажи свой урок, Сюзанна Дийн, скажи без ошибки".
Медведь бросился на них. Наблюдать за его неуклюжими скачками было все равно что смотреть на взбесившийся фабричный станок под наброшенным кем-то огромным, побитым молью ковром.
"Что-то, похожее на шапочку! На маленькую стальную шапочку!"
Сюзанна увидела ее… но эта шапочка напомнила ей не столько шапочку, сколько блюдце радара – значительно более скромную версию того, что студия "Кино-Тон" показывала в документальных фильмах о системе ДРО (дальнего радиолокационного обнаружения), надежно защищающей всех до единого от опасности внезапного нападения русских. Она была больше голышей, сбитых Сюзанной с валуна, но больше было и расстояние. Солнце и тень скользили по радару обманчивой рябью.
"Не рукой целюсь; та, что целится рукою, забыла лик своего отца."
"Я не смогу!"
"Не рукой стреляю; та, что стреляет рукою, забыла лик своего отца."
"Я промажу! Я знаю, что промажу!"
"Не из револьвера убиваю; та, что убивает из револьвера…"
– Стреляй! – взревел Роланд. – Сюзанна, стреляй!
Еще не нажав на спуск, Сюзанна увидела, как пуля, ведомая от дула к мишени ни больше ни меньше, как ее, Сюзанны, искренним и страстным желанием послать эту пулю точно, попадает в цель. Страх как рукой сняло. Осталось лишь глубокое ледяное спокойствие, и Сюзанна успела подумать: "Так вот что он чувствует. Боже мой – как он это выносит?"
– Сердцем убиваю, сволочь, – процедила она сквозь зубы, и грянул выстрел.
– 8 -
Серебристая штуковина крутилась на стальном стержне, всаженном в череп медведя. Пуля Сюзанны ударила точно в центр, и блюдце радара разлетелось на сотню сверкающих кусков. Штырь поглотило синее трескучее пламя, развернувшееся вуалью, которая на мгновение словно бы облепила с боков морду зверя.
Медведь страдальчески взвыл и поднялся на дыбы, наугад молотя по воздуху когтистыми пятернями. Нетвердо ступая, зверь развернулся, описав широкий круг, и замахал лапами, словно решил взлететь. Он опять попытался зареветь, но исторг лишь некий звук сродни тирольским иодлям или вою сирены воздушной тревоги.
– Превосходно. – Голос у Роланда был измученный. – Изрядный выстрел, верный и точный.
– Надо еще стрелять? – с сомнением спросила Сюзанна. Медведь продолжал слепо топтаться по своему безумному кругу, но теперь всем телом кренился то внутрь его, то вбок. Он наскочил на небольшое деревце, отпрянул, чуть не упал и вновь закружил по поляне.
– Ни к чему, – ответил Роланд. Сюзанна почувствовала, как руки стрелка крепко обхватили ее за талию и приподняли. В следующий миг молодая женщина уже сидела на земле, подобрав под себя культи ног. Дрожащий Эдди медленно и робко спускался с сосны, но Сюзанна его не видела. Она не могла отвести глаз от медведя.
Ей казалось, что киты, которых она когда-то видела в океанариуме близ коннектикутского городка Мистик, были больше – вероятно, намного больше – но такой крупной наземной твари она не видела никогда. И тварь эта явно умирала. Оглушительный рев превратился в поток нежных булькающих звуков, а глаза, хоть и открытые, казались незрячими. Не разбирая дороги, зверь бродил по биваку, наталкиваясь на деревья; перевернул раму с сохнущими на ней шкурами, сровнял с землей маленький шалаш, который Сюзанна делила с Эдди. Ей виден был металлический штырь, возвышающийся на темени медведя. Вокруг штыря тянули вверх щупальца тоненькие струйки дыма, словно ее выстрел поджег мозг чудовища.
Эдди добрался до самой нижней ветви дерева, спасшего ему жизнь, и уселся на нее верхом. Его била дрожь.
– Пресвятая Дева Мария, Матерь Божья, – выговорил он. – Вот он, тут, у меня под носом, а все ж таки не ве…
Медведь вновь резко повернулся в его сторону. Эдди проворно спрыгнул с дерева и кинулся к Роланду и Сюзанне. Медведь не обратил на это внимания; пошатываясь, как пьяный, он медленно двинулся к сосне, былому убежищу Эдди, безуспешно попытался обхватить ее и осел на колени. Теперь стали слышны иные звуки, идущие из медвежьего нутра, – звуки, натолкнувшие Эдди на мысль об огромном моторе, в котором от чрезмерной нагрузки ломается привод.
Чудовище сотрясла судорога; зверь выгнул спину, вскинул передние лапы и в неистовстве всадил когти себе в морду. Брызгая во все стороны, хлынула кишащая червями кровь. Гигант упал – земля так и задрожала – и затих. Медведь, проживший столько удивительных столетий, медведь, которого Древнее Племя величало Мьяр, "мир под миром", издох.
– 9 -
Эдди подхватил Сюзанну, стиснул в объятиях, сцепив липкие руки у нее на пояснице, и крепко поцеловал. Сюзанна потрогала его щеки, коснулась шеи, взъерошила мокрые волосы. Ею владело настойчивое абсурдное желание ощупывать молодого человека до тех пор, пока она полностью не убедится в его реальности.
– Эта медвежуть меня чуть не сцапала, – сказал Эдди. – Я как на взбесившихся каруселях прокатился. Вот это выстрел! Господи Иисусе, Сьюзи! Какой выстрел!