19
Эдди тоже видел сон - ему снилось, что он опять в Нью-Йорке и с книгой в руке шагает по Второй авеню. Воздух в этом сне был напоен вешним теплом, город - в цвету, а внутри у Эдди, подобно глубоко вонзившемуся в мышцу рыболовному крючку, засела щемящая тоска по родному дому. ~"Наслаждайся этим сном, тяни его столько, сколько сможешь~,- думал он.- ~Смакуй... потому что ближе к Нью-Йорку, чем сейчас, тебе уже не бывать. Домой возврата нет, Эдди. Кончен бал"~. Он опустил взгляд к книге и ни капли не удивился, обнаружив, что это "Домой возврата нет" Томаса Вулфа. На темно-красной обложке были вытиснены три силуэта: ключ, роза и дверь. Эдди на миг остановился, быстро раскрыл книгу и прочел первую строку. "Человек в черном спасался бегством через пустыню,- писал Вулф,- а стрелок преследовал его". Закрыв книгу, Эдди зашагал дальше. По его прикидкам, было около девяти утра, может быть, девять тридцать, и поток машин на Второй авеню был невелик. Гудели такси, лавируя, чтобы перестроиться из ряда в ряд, и весеннее солнце подмигивало на ветровых стеклах, на ярко-желтых крыльях и капотах. На углу Второй и Пятьдесят второй просил милостыню какой-то ханыга, и Эдди кинул ему на колени книгу в красной обложке. Он заметил (также без удивления), что ханыга этот - Энрико Балазар. Балазар сидел по-турецки перед волшебной лавкой. "КАРТОЧНЫЙ ДОМИК", гласила вывеска в окне, внутри же, в витрине, на всеобщее обозрение была выставлена башня, выстроенная из карт Таро. На вершине стоял пластиковый Кинг-Конг. Из головы гигантской гориллы росло крошечное блюдечко радара. Эдди шагал себе и шагал, лениво продвигаясь к центру города; мимо проплывали таблички с названиями улиц. Едва увидев магазинчик на углу Второй и Сорок шестой, молодой человек мгновенно понял, куда идет. "Угу,- подумал он, внезапно чувствуя огромное облегчение.- Вот оно. То самое место". Витрину заполняли свисающие с крюков куски мяса и сыры. Надпись гласила: "ДЕЛИКАТЕСЫ ОТ ТОМА И ДЖЕРРИ. СПЕЦИАЛИЗИРУЕМСЯ НА ОБСЛУЖИВАНИИ ЗВАНЫХ УЖИНОВ И ВЕЧЕРИНОК!" Пока Эдди стоял, заглядывая внутрь, из-за угла показался еще один его знакомый - Джек Андолини в костюме-тройке цвета ванильного мороженого, с черной тростью в левой руке. У Андолини недоставало половины лица, начисто срезанной клешнями омароподобных чудовищ. - ~Давай, Эдди, заходи~ - сказал Джек, проходя мимо.- ~В конце концов, есть и другие миры, не только этот, и ихний б**дский поезд катит через все~. - ~Не могу~,- ответил Эдди.- ~Дверь заперта~.- Он понятия не имел, как узнал об этом, однако он это знал и не испытывал и тени сомнения. - ~Дид-э-чик, дод-э-чом, не тревожься - ты с ключом~,- проговорил Джек, не оглядываясь. Эдди опустил глаза и увидел, что ключ у него ~действительно~ есть - примитивная по виду вещица с тремя выемками, похожими на перевернутые V. ~"Весь секрет в маленькой закорючке, которой кончается последняя выемка"~,- подумал молодой человек. Он шагнул под навес "Деликатесов от Тома и Джерри" и вставил ключ в замок. Ключ легко повернулся. Эдди отворил дверь, переступил порог и очутился в бескрайнем поле, под открытым небом. Оглянувшись через плечо, он увидел проносящиеся по Второй авеню машины, а потом дверь громко захлопнулась и упала. За ней ничего не оказалось. Ничегошеньки. Эдди обернулся, чтобы изучить свое новое окружение, и то, что он увидел, поначалу наполнило его ужасом. Поле было темно-алым, словно здесь разыгралось великое сражение и земля так напиталась кровью, что не смогла поглотить ее всю. Потом молодой человек вдруг сообразил, что смотрит не на кровь, а на розы. В нем вновь поднялась ликующая радость, от которой сердце все разбухало и разбухало, пока Эдди не испугался, как бы оно не лопнуло в груди. Юноша победным жестом вскинул над головой сжатые кулаки... да так и застыл. Поле простиралось на многие мили. Оно взбиралось на пологий склон, а на горизонте стояла Темная Башня - столп из немого камня, вздымавшийся в небо на такую высоту, что Эдди едва мог разглядеть вершину. Окруженное ярчайшими алыми розами основание было огромным и грузным, внушительным, и все же, уходя ввысь и сужаясь к вершине, Башня обретала странное изящество. Слагавший ее камень был не черным, каким его воображал Эдди, а темно-серым, как сажа. Вереница узких окошек-бойниц опоясывала Башню восходящей спиралью; под окнами шел едва ли не бесконечный лестничный марш - каменные ступени, виток за витком поднимавшиеся к вершине. Башня высилась над полем кроваво-красных роз воткнутым в землю темносерым восклицательным знаком. Над нею синела перевернутая чаша небес, пестревшая похожими на корабли пухлыми белыми облаками. Они бесконечным потоком плыли над вершиной Темной Башни и вокруг нее. ~"Экая же красотища!~ - подивился Эдди.- ~Но какое странное, чужое великолепие!"~ Однако его радость и ликование исчезли, осталось лишь сильное беспокойство и предчувствие надвигающейся гибели. Молодой человек огляделся и с внезапным ужасом осознал, что стоит в тени Башни. Нет, не просто ~стоит~ - заживо погребен в ней. Он вскрикнул, но затрубил исполинский рог, и крик Эдди потонул в золотистых сладостных звуках. Они неслись с вершины Башни и, казалось, заполняли собой весь мир. Покуда эта песнь предостережения летела над полем, где он стоял, из опоясывающих Башню бойниц хлынула чернота. Она подступила к оконным проемам, перелилась через край и расползлась по небу схожими с листьями тростника дряблыми языками. Сойдясь вместе, они образовали растущее пятно мрака. Оно не походило на тучу - оно напоминало нависшую над землей опухоль. Неба не стало видно. И Эдди открылось: ни тучей, ни опухолью этот сгусток тьмы не был - прямо на молодого человека стремительно неслось колоссальное мрачное ~нечто~. Напрасно было бы бежать от зверя, что обретал призрачную плоть в небе над розовым полем; он настиг бы Эдди, схватил бы, унес прочь. В Темную Башню унес бы он Эдди, и мир света никогда уж не узрел бы юношу. В темноте возникли прорехи, и сверху на Эдди взглянули жуткие нечеловечьи глаза, каждый - наверняка ничуть не меньше Шардика, медведя, лежавшего мертвым в лесу. Глаза эти были алые - алые, как розы; алые, как кровь. В ушах Эдди загремел мертвый голос Джека Андолини: ~"Тысяча миров, Эдди,- десять тысяч! - и ихний поезд катит через все до единого. Если сумеешь его завести. А #сумеешь#, так это только цветочки, ягодки будут впереди - ихнюю агрегатину так просто не вырубишь, она сволочь еще та, ее так просто не выключишь..."~ Голос Джека сделался механическим, монотонным: ~"За**дохаешься выключать, Эдди, мальчик мой, зря не веришь, эта ихняя сволочь..."~ ~...НАХОДИТСЯ В ФАЗЕ ВЫКЛЮЧЕНИЯ! ВЫКЛЮЧЕНИЕ БУДЕТ ПОЛНОСТЬЮ ЗАВЕРШЕНО В ТЕЧЕНИЕ ОДНОГО ЧАСА ШЕСТИ МИНУТ!~ Во сне Эдди вскинул руки, загораживая глаза...
20
...и проснулся. Он сидел, вытянувшись в струнку, у потухшего костра и смотрел на мир сквозь растопыренные пальцы. А голос продолжал раскатисто вещать - ревущий в мегафон голос бездушного командира группы спецназа: - ОПАСНОСТИ НЕТ! ПОВТОРЯЮ: ОПАСНОСТИ НЕТ! ПЯТЬ СУБЪЯДЕРНЫХ ЯЧЕЕК ОТКЛЮЧЕНЫ, ДВЕ СУБЪЯДЕРНЫЕ ЯЧЕЙКИ В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ ПРОХОДЯТ ФАЗУ ВЫКЛЮЧЕНИЯ, ОДНА СУБЪЯДЕРНАЯ ЯЧЕЙКА РАБОТАЕТ НА ДВА ПРОЦЕНТА МОЩНОСТИ. ЦЕННОСТИ ЯЧЕЙКИ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮТ! О МЕСТОНАХОЖДЕНИИ СООБЩИТЬ В "НОРТ-СЕНТРАЛ ПОЗИТРОНИКС, ЛТД"! ЗВОНИТЬ 1-900-44! КОДОВОЕ НАИМЕНОВАНИЕ ДАННОГО УСТРОЙСТВА - "ШАРДИК"! ОБЕЩАНО ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ! ПОВТОРЯЮ: ОБЕЩАНО ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ! Голос смолк. Эдди увидел Роланда, который стоял на краю поляны, держа на сгибе руки Сюзанну. Они неотрывно смотрели туда, откуда несся голос, и когда записанное на пленку объявление началось сначала, Эдди наконец оказался в силах встряхнуться и отогнать бросающие в дрожь отголоски приснившегося ему кошмара. Он встал и присоединился к Роланду с Сюзанной, с интересом раздумывая, сколько же веков минуло с той поры, как было записано это объявление, запрограммированное таким образом, чтобы вещание начиналось лишь в случае полной поломки системы. - ИДЕТ ВЫКЛЮЧЕНИЕ УСТРОЙСТВА! ВЫКЛЮЧЕНИЕ ПОЛНОСТЬЮ ЗАВЕРШИТСЯ В ТЕЧЕНИЕ ОДНОГО ЧАСА ПЯТИ МИНУТ! ОПАСНОСТИ НЕТ! ПОВТОРЯЮ... Эдди тронул Сюзанну за руку, и молодая женщина оглянулась. - Сколько это уже продолжается? - Минут пятнадцать. Ты спал как уби...- Она осеклась.- Эдди, ты ужасно выглядишь. Тебе нехорошо? - Да нет. Приснился плохой сон, вот и все. Роланд внимательно присматривался к нему. Эдди почувствовал себя неуютно. - Порой в снах бывает заключена правда, Эдди. Что тебе приснилось? Эдди на миг задумался, потом тряхнул головой. - Не помню. - Знаешь, я в этом сомневаюсь. Эдди пожал плечами и одарил Роланда бледной улыбкой. - Да ради Бога, сомневайся, сколько влезет. ~Ты~-то как нынче утречком, Роланд? - Так же,- отрубил Роланд, продолжая выцветшими голубыми глазами заучивать лицо Эдди наизусть. - Хватит вам,- вмешалась Сюзанна. В ее оживленном голосе Эдди уловил нотку скрытой нервозности.- Перестаньте. Как будто мне больше делать нечего, только смотреть, как вы тут выплясываете, пиная друг дружку в лодыжки, точно пара огольцов, играющих в "наступалочки". Особенно сегодня, когда этот медведь силится переорать весь свет. Стрелок кивнул, тем не менее не спуская глаз с Эдди. - Ладно... но ты уверен, что ничего не хочешь мне рассказать, Эдди? Тут Эдди и в самом деле задумался, а не рассказать ли - о том, что он видел в огне; о том, что он видел во сне. И решил молчать. Возможно, единственно из-за воспоминания о розе в костре и о розах, которые в таком сказочном изобилии покрывали приснившееся ему поле. Он знал, что не сумеет рассказать о них так, как их видели его глаза и принимало сердце; что лишь опошлит их. Кроме того, по крайней мере в эту минуту, ему хотелось все обдумать в одиночестве. "~Так помни же~,- вновь велел он себе... вот только внутренний голос Эдди мало походил на его собственный. Он был как будто бы ниже, гуще - голос человека старше Эдди, голос незнакомца.- ~Помни розу... и форму ключа~". - Непременно,- пробормотал он. - Что - непременно? - спросил Роланд. - Расскажу,- ответил Эдди.- Если стрясется что-нибудь... ну... действительно важное, я все расскажу. Тебе. Вам обоим. Но сейчас все тихо. Поэтому, дружище Шэйн, если мы куда-нибудь собираемся - по коням. - Шэйн? Кто такой этот Шэйн? - Это я расскажу тебе тоже как-нибудь в другой раз. А сейчас - айда. Уложив скарб, перенесенный из старого лагеря, они пустились в обратный путь. Сюзанна снова катила в инвалидном кресле, но Эдди почему-то казалось, что ехать в нем ей предстоит недолго.