Исследование образов «Илиады», поиски их возможных прототипов и истоков помогут решить этот вопрос.
2. ПРОБЛЕМА И МЕТОДЫ
Не всякий современный роман так густо населен, как «Илиада». В ней сотни героев названы по именам, и даже на первом плане действует не менее дюжины персонажей. Не все они остро необходимы для развертывания сюжета, и не каждый вносит в поэму какую-то особую идею, хотя в общем поэма для своего времени удивительно полифонична. Эту густую населенность и эту полифоничность объясняют по-разному. Одни видят в этом гениальность певца, опередившего время, реализацию его великого замысла. Другие — следствие того, что в поэме отражена историческая реальность с ее сложностями. Третьи относят это на счет постепенного формирования эпоса — вкладами многих певцов.
В изучении «Илиады» и ее героев сформировалось два основных подхода: идейно-эстетический (или литературно-критический) и историко-филологический.
С позиций первого ученые стараются очертить соответствие образов идеям поэта (или поэтов), ухватить совокупность образов как систему, понять психологию персонажей, их типичность и близость к идеалам. Сталкиваясь с нарушениями логики в сюжете, противоречиями в тексте и т. п., эти ученые, обычно унитарии, выходят и на историю формирования поэмы, но в общем это не их предмет.
Для второго же подхода история формирования поэмы, определение ее автора (или авторов) и источников — главное. Занимаются этим как унитарии, так и аналитики. Цель подхода — выявить, как в поэме и ее образах отразилась реальная жизнь, можно ли в деталях поэмы узнать реалии определенной эпохи. Стоят ли в конечном счете за перипетиями сюжета реальные исторические факты или же ее события измышлялись, и если так, то кем, когда и в каких целях? Видны ли в персонажах поэмы реальные исторические лица и сколь узнаваемо видны или же каркасы образов другие — боги, вымышленные фигуры генеалогии и проч.?
Оба подхода взаимосвязаны. Трудно осуществлять второй подход, не учитывая данных, добываемых в первом. Но, не решив проблемы второго подхода, рискуешь очень грубо ошибиться, работая в первом, — проще говоря, можно принять разные слои поэмы за одно целое, за отражение одной эпохи и образы разного происхождения — за произведения одного автора, а сюжетные ходы, возникшие из-за стыка разнородных мотивов, — за намеренные сюжетные ходы.
Мне интереснее второй подход.
В недавно переведенной у нас научно-популярной книге А. Кравчука (Польша) «Троянская война», упомянутой выше, материал тоже расположен вокруг отдельных гомеровских героев — Агамемнона, Ахилла, Елены и т. д. Но Кравчука больше занимала роль героев Троянской войны у Гомера (в «Илиаде» и «Одиссее»), в других поэмах Троянского цикла (киклических), которые теперь датируют более ранним временем, чем гомеровские. Его интересовала также судьба этих образов в более поздних произведениях поэтов, драматургов и древних историков. Отсюда он делал некоторые экскурсы в глубь времен и анализировал происхождение образов. Большей частью он возводил их к действительным событиям и фигурам Троянской войны, которую считает реальным фактом истории XIII века до н. э.
Поскольку я в этом сомневаюсь, как сомневаюсь и в единоличном авторстве Гомера (я уже отмечал, что постепенное формирование гомеровского эпоса представляется мне более вероятным), то меня больше привлекает анализ глубинных корней образов поэмы в жизни и искусстве, литературе и фольклоре. Я хочу, продвигаясь вглубь от гомеровских поэм, выяснить, как сложилась та система образов, персонажей, которую мы находим в «Илиаде». О каждом из ведущих героев желательно узнать, изобретен ли он поэтом-певцом (или певцами) специально для «Илиады» в процессе ее создания или существовал до нее в каких-то ее источниках, а в этом случае — был ли у него реальный прототип в жизни, или он жил только в народных представлениях, или же возник по еще каким-то причинам.