Словом, идентификация Алаксандуса с Александром подтверждается множественными соответствиями: Вилуса — Илиос, Куккунис — Кикнос (Кукнос?), Апалиунас — Аполлон, военный контингент против Египта (дрдн) — дарданы, Муваталис (Мутал) — Мотил (Мотул). Кречмер предположил, что исконное название царя было Александр, а хетты, воспринимая это имя как родственное их именам на — андас, передавали его без «р» — как Алаксандус. Тогда выходило бы, что в Илионе говорили на греческом языке или на близком к греческому. Кречмеру возражал Ф. Зоммер, известный хеттолог. Он вообще не верил в обнаружение ахейских имен в хеттских документах. В частности, он считал, что в раннюю эпоху имена на — андр были очень малоупотребительны в греческом, что тогда вместо — андр (форма косвенных падежей) использовалась другая форма (именительного падежа) — на — анер, и, следовательно, Александр просто является искаженной передачей хеттского имени Алаксандус.
Между тем, по заключению современных лингвистов, само имя Алаксандус стоит в хеттской речи особняком. Для греческой же речи ныне подтверждена археологической находкой глубокая древность имени: на табличке линейного письма из Микен XIII века до н. э. оказалось имя А-ре-ка-са-да-ра (Александра). Так что имя действительно греческое. Но так как теперь уже речь населения западного побережья Малой Азии восстанавливается из многих источников (особенно исследованиями канадца Кэлверта Уоткинса) как речь лувийская, то есть близкая к хеттской, то одно греческое имя не может изменить всей картины. Это имя должно расцениваться как возможное указание на династические связи древнего Илиона с греками-ахейцами, проникавшими на малоазийский материк (эта экспансия засвидетельствована археологически). Не исключается, что Александр был своего рода варягом в Илионе, пришлым властителем, и тогда неприятие его местным населением приобретает особый оттенок. Он, однако, никогда не именовался «человеком Аххийявы» — ахейцем.
Даже реконструкция ахейской династии на престоле Вилусы-Илиона вряд ли правомерна. Имя предшественника Алаксандуса на троне — Куккунис — хотя и имеет хорошую греческую этимологию (кюкнос значит «лебедь»), все же не может быть сочтено греческим: слово «лебедь» в числе греческих имен не фигурировало, а как раз в хеттском обиходе похожие имена часто встречаются (Куккулис, Пупуллис, Зузуллис и т. д.). Так что Кикнос (Кукнос, позже в ионийском диалекте Кюкнос) — это просто греческая передача хеттского Куккунис, подправленная «народной этимологией» (греческим осмыслением непонятного имени).
Итак, что же от реального Александра-Алаксандуса, восседавшего на престоле Вилусы-Илиона, сохранилось через пять веков в образе эпического Александра-Париса? Имя, место, титул, связи с некоторыми другими именами, и больше ничего. Как обычно в фольклоре. Но и то, что сохранилось, чрезвычайно важно, ибо превращает этот образ в связующее звено. Он единственный во всей Троянской эпопее имеет четкую привязку к историческим реалиям — к Илиону, к его конкретному царю — известной документально личности, к эпохе действительной ахейской экспансии в Малую Азию. Однако прототипом царевича Александра-Париса реальный царь Александр-Алаксандус вряд ли может быть назван: весь облик эпического героя, все его деяния в эпопее: похищение Прекрасной Елены, отношения с братом, битвы с ахейскими героями, мастерское владение луком и смерть от стрелы Филокета из лука Геракла — это все навеяно со стороны, из мифа и эпоса. В источниках нет ни малейшего намека на то, что хоть что-либо подобное было в биографии реального илионского царя.
Таким образом, не было так, что исторический царь вошел в эпос и, несколько изменив облик и биографические подробности, стал эпическим героем. Было иначе: мифический образ похитителя Прекрасной Елены был наложен на эпическую фигуру противника ахейской экспедиции в восточные земли и уж как таковой оснащен именем и некоторыми атрибутами легендарного илионского царя.