Правда, на меня с ужасом оборачивались старухи, но в принципе это можно было пережить.
Так вот, больше всего ему понравилось, что я действительно пришла в красном комбинезоне и желтом картузе. Но начинать надо не с этого. Начать надо с того момента, когда я увидела его на углу, возле овощного киоска, там, где мы в конце концов договорились встретиться.
Я сразу поняла, что это он, потому что в руке он держал три громадные белые астры и потому что, кроме него, возле этого вонючего киоска стоять было некому.
Он был потрясающе красив. Самый красивый парень из тех, кого я видела. Даже если бы он был в девять раз хуже, чем мне это показалось, все равно он был в двенадцать раз лучше самого красивого мужчины.
Я подошла совсем близки и уставилась на него, засунув руки в карманы. Карманы в комбинезоне пришиты высоковато, поэтому локти торчать в сторону и я становлюсь похожа на человечка, собранного из металлоконструкций.
Он раза два взглянул на меня и отвернулся, потом вздрогнул, снова посмотрел в мою сторону и растерянно начал меня разглядывать.
Я молчала.
— Это… кто ты? — наконец испуганно спросил он.
— Я монах в синих штанах, желтой рубашке, в сопливой фуражке. — Я вспомнила детскую считалочку, и, кажется, совсем некстати. Он ее успел забыть и поэтому смотрел на меня как на ненормальную.
— Но как же… Ведь Андрей говорил, что ты…
— Все ясно, сказала я. — Андрей Волков из пятой квартиры. Наш сосед. Он пошутил и дал номер моего телефона. Он шутник, разве вы не замечали? Одно время он посылал мне любовные письма, подписывался гиперболоидом инженера Гарина.
— Так… — медленно сказал он. — Оригинально. — Хотя мне показалось, что создавшаяся ситуация похожа скорее на идиотскую, чем на оригинальную.
— Да, вот, во-первых, возьми… — Он протянул мне астры. — А во-вторых, это ужасно! Где же я теперь найду ее?
— Кого?
— Ну, ту, которую я видел в театре.
Он посмотрел на мня расстроенным взглядом, сочувствуя, наверное, и себе и мне.
— Слушай, а тебе в самом деле лет пятнадцать? — сказал он.
— Не лет пятнадцать, а пятнадцать лет. Даже шестнадцать, — поправила я его.
— Ничего, что я на «ты»?
— Ничего, — сказала я. — Со мной по-другому не получается. Я карманная.
— А?
— Маленького роста… — сказал я.
— Подрастешь еще…
Подбодрил. Ненавижу!
— Ни в коем случае! — оборвала я. — Женщина должна быть статуэткой, а не Эйфелевой башней.
Лгала бесстыдно. Благоговею в душе перед крупными женщинами. Но что поделаешь — при моих доспехах нужно уметь обороняться…
Он весело хмыкнул, потер переносицу и внимательно взглянул из-под бровей.
— Знаешь что, если такое дело, пойдем посидим в парке, что ли?.. Съедим по порции эскимо! Говорят, оно здорово помогает при расстройстве нервной системы. Эскимо любишь?
— Люблю. Все люблю! — сказала я.
— А есть на свете такое, что ты не любишь?
— Есть. Дворники, — сказала я.
Эскимо в парке не оказалось, и вообще там ни черта не оказалось, кроме пустых скамеек. А мороженое продавали только в кафе.
— Зайдем? — спросил он.
— Ну конечно! — удивилась я.
Было бы просто глупо, если бы я упустил такой случай. Не так уж часто приглашает меня в кафе потрясающе красивый мужчина. И еще я пожалела, что сейчас не вечер и не зима. В первом случае кафе было бы набито людьми и играла бы музыка, а во втором случае он наверняка помог бы мне снять пальто. Должно быть, это чертовски приятно, когда снимать пальто вас помогает такое красивый парень.
— Что же все-таки делать? — задумчиво проговорил он, когда мы уже сидели на столиком. — Где ее искать?
— По-моему, ее и искать не стоит, — небрежно сказал я.
Мы сидели на летней площадке под тентами. Скверик просвечивался отсюда насквозь, так что видны были фонарь у входа и афиша на фонаре.
— Вы увидели девушку, которая вам понравилась. Девушка красивая. Ну и что? Вон их сколько на улице! Я тоже буду красивая, когда вырасту, подумаешь! Но если уж вас так хочется найти именно то, объявите экспедицию, снарядите корабль, наберите команду, а меня возьмите юнгой.
Он расхохотался.
— Ты просто прелесть, малыш! — сказал он. — Но прелестней всего то, что ты и в самом деле явилась в красном комбинезоне и желтом картузе. За свои двадцать три года… ну, двадцать да… я впервые встретился с таким экземпляром, как ты!
Я облизнула ложку и, прищурив один глаз, закрыла ею слепое осеннее солнце.
— Это что, мой возраст или как я выгляжу позволяет вам говорить со мной такой снисходительным тоном? Почему вы уверена, что я не дам вам по носу? — с любопытством спросила я.