Валя
Уже на выходе из монастыря я поняла, что Вадим ушел в себя. Первый признак – он не стал возражать, когда Виталий Петрович вызвался сесть за руль. Всю дорогу домой Вадим молчал, слова и мысли окружающих не долетали до него, он просто держал меня за руку и думал о своем. Вечером Вадим позвонил в Париж своему учителю. Вадим хотел посоветоваться, браться ли ему за проектирование и строительство храмов или сразу отказаться. Как я поняла, учитель долго молчал. Потом сказал, что по-хорошему завидует Вадиму. Бог дал ему возможность в архитектурном смысле преобразить Сосновск, причем попробовать себя в самых разных ипостасях. Бог дал Вадиму шанс оставить о себе память на века. Что касается строительства храмов, Вадим должен решать сам. У Вадима есть несомненный талант, знания, трудолюбие, есть ли у него что-то еще, что определяется словом «мета», что совершенно необходимо, чтобы создать шедевр, зовущий людей к Небесам, Вадим должен решить сам. Если у него есть это пресловутое «мета», Вадим должен взяться за проект, если нет, надо отказаться.
После того как разговор с учителем закончился, Вадим подошел к окну и долго смотрел в темноту. Я подошла и обняла его.
–– Ты думаешь, я смогу, у меня получится? Ты не разлюбишь меня, если у меня ничего не выйдет? – Я молча крепко поцеловала мужа.
Работу над новым проектом Вадим начал с чтения книг по истории церковной архитектуры, он изучил сотни архитектурных решений, сделанных до него, съездил в Москву в архитектурный институт на специализированную кафедру, посмотрел проекты студентов. Каждое воскресенье Вадим стал ездить в монастырь на службу, дома слушал православную музыку. Потом мне показалось, что Вадим охладел к проекту, почти две недели он ничего не делал, как говорится, не брал в руки шашки, я уже про себя решила, что муж решил отказаться от проекта. Мне было жаль, я была уверена, что Вадим справится. Конечно, страшно не потянуть, но у Вадима такой огромный талант и такое большое, любящее сердце…
Однажды ночью я проснулась и поняла, что мужа рядом нет, он сидел за столом и рисовал. Как только мне стало тяжело подниматься наверх, в мастерскую, Вадим перенес рабочий стол в нашу спальню, чтобы все время быть рядом со мной. Я встала и посмотрела из-за спины Вадима на его рисунок – это была церковь. Я перекрестилась и со спокойной душой легла досыпать. Дальше последовали бесконечные дни и ночи, когда Вадим рисовал и рисовал. Он объяснил мне, что очень важно найти правильные пропорции между традиционными элементами архитектуры церквей, нужно добиться, чтобы церковь была устремлена ввысь. В монастыре и нашем провинциальном городе нет необходимости строить храмы, которые бы подавляли прихожан своим великолепием. Наши церкви должны быть созвучны природе, слиться с ней и вместе с тем даже своей архитектурой прославлять Господа.
В результате долгих мучений Вадим предложил два эскиза: первый – строгой и очень красивой в своей простоте часовни, а второй – красиво декорированной церкви для нового микрорайона. Декор к церкви я бы назвала – Весна, глядя на него, очень хочется улыбнуться. Прежде чем представить эскизы в монастыре, Вадим показал их своему учителю. Тот эскизы одобрил. Довольно скупо он похвалил Вадима. Я очень удивилась, мне проекты казались великолепными. Когда Вадим услышал мое мнение, он даже засмеялся. Оказывается, если учитель похвалил, значит, проект прекрасный, обычно он ворчит и ругает.
В монастыре эскизы с благодарностью взяли и отправили на экспертизу на их соответствие православным канонам. Чтобы двигаться дальше, необходимо получить благословение патриархата. Все, конечно, должно кончиться хорошо, но Вадим очень переживает.
Виталий Петрович
Кончается девятый месяц Валечкиной беременности. Анечка прописала ей постельный режим. Нужно как можно дольше оттянуть момент родов, чтобы дать возможность детям подрасти. Живот у Вали стал огромным, она с трудом передвигается даже по комнате. Валечке пришлось сильно ограничить потребление жидкости, так как начали отекать ноги. Ей, бедной, все время хочется пить. Даже Мишель присмирел и разговаривает с Валей тихо-тихо. Вадим весь извелся. Для него жизнь сконцентрировалась только вокруг жены.