– Не согласились ли бы вы составить мое счастье и стать моей женой?
Такого я не ожидала. Я просто потеряла дар речи, язык перестал меня слушаться. Я только смотрела на Немчинова и шевелила губами. Пауза затянулась.
– Давайте считать, что я ничего не говорил. – Немчинов как-то весь сник. Мне даже показалось, что из него начала утекать жизнь. Я испугалась.
– Как это считать, что вы ничего не говорили, – закричала я. – Что, девушке и подумать немножко нельзя?
– А вы долго думать будете? – К Немчинову вернулся интерес к жизни.
– Ну, наверное, еще секунд десять. – Я немножко помолчала. – Я вообще-то согласна, но при одном условии. Я выйду за вас замуж при условии, что вы хотите прожить свою жизнь именно со мной, а не делаете мне предложение только потому, что вам просто скучно одному или вы не знаете, что делать с Мишкой.
Теперь Немчинов только смотрел на меня и молча шевелил губами. А потом немного смущенно произнес:
– Валька, я тебя люблю. – Ничего лучше я в своей жизни не слышала. Я опять заревела, теперь уже от счастья, уткнулась Вадиму в плечо, а он меня обнял и поцеловал.
Через некоторое время к нам подошел Колька и разрешил уехать домой. Колька не был бы Колькой, если бы немножко не поиздевался надо мной.
– Левашова, смотри, сколько от тебя сырости, придется МЧС вызывать, а то у нас просто потоп.
Вадим улыбнулся и попросил:
– Коля, пожалуйста, говори с моей невестой повежливее.
– Ну у вас и скорость, только эта дуреха сидела и ревела, что она для тебя мебель, а теперь – уже невеста. И главное, опять ревет.
– Валечка, ты правда думала, что ты для меня мебель? Какой же я дурак! Я же в тебя влюбился в первый же день, как ты в имение приехала. Ты еще так строго стала меня отчитывать, что я не знаю, чем Мишель интересуется.
– А я думала, что ты меня сразу за это выгонишь, я казалась себе страшной нахалкой. Я тоже дура.
Колька засмеялся.
– Что правда, Левашова, то правда, дура ты, Левашова. Но я тебя люблю… как сестру, граф, не беспокойся. Потому благословляю. Дети мои, живите долго и счастливо. Правда, тебе, Вадим, еще Вовкино благословение получить придется. Он у нас за старшего. Любовь любовью, а теперь, дети мои, поговорим о делах наших скорбных. Сегодня за вами заеду часа в три ночи и довезу до поезда, утром уже у Батищева будете, там со всем семейством воссоединитесь.
Сосновск. Игорь
Утром должна была состояться встреча хозяев новых коттеджей с Вадимом. Они обнаружили какие-то недостатки. Инициатором встречи выступил совершенно безобидный старик – Иван Никитич. Мне, естественно, тоже надо было быть. Чувствовал я, что ехать не надо, но все-таки поехал. Я немного опоздал, а когда подъехал, увидел какого-то шкета и Вадима в наручниках. Женщины кричали, что Иван Никитич убит. Я потерял голову и помчался домой. Доехать мне было не суждено. По дороге меня встретил Недельский. Он попросил меня сесть к нему в машину для приватного разговора. Я сел, потом мне дали что-то понюхать, и очнулся я в сарае, лежащим на куче тряпья. Рядом стояла бутылка с водой, в углу – ведро, видимо, для отправления естественных надобностей. Я стал стучать в дверь, но мне никто не ответил.
Стройка. Имение Немчиновых. Валентина
Сразу в усадьбу мы не поехали. Сначала Вадим позвонил Батищеву, рассказал новости и попросил приютить на время не только нас, но и Мадлен с Жан-Пьером. Выяснилось, что Мадлен и Жан-Пьер могут выехать немедленно с оказией. Потом Вадим позвонил Жан-Пьеру, опять рассказал новости и попросил срочно собирать вещи. Потом Вадим, как обещал, стал обходить коттеджи. По каждому дому он составлял дефектную ведомость. Плюс к недостаткам, на которые указывали хозяева, Вадим находил еще массу недочетов. Плитку он всем обещал заменить на настоящую итальянскую. Потом мы поехали в усадьбу. Светку с Мишкой Павел привез чуть раньше. Когда Варвара увидела Вадима, у нее глаза вылезли из орбит. Она, наверное, была уверена, что он в тюрьме. Откуда только узнала о несчастье с Иваном Никитичем? Ее настроение несколько улучшилось, когда Вадим довел до ее сведения, что ночью мы на время уезжаем. Потом я пошла собираться и собирать Мишку, а Вадим куда-то уехал. Он вернулся довольно быстро, я даже не успела начать волноваться. Вадим зашел ко мне и надел на палец кольцо с бриллиантом. Потом Вадим пригласил меня и Светку в кабинет. Он расплатился с нами и подарил по красивейшим серьгам с бриллиантами. Вадим попросил нас выбрать самые лучшие шубы и прислать ему счет. Светке и Павлу он подарил билеты с открытой датой на самолет до Парижа. Двери дома его отца, как он красиво выразился, всегда открыты для них. Мы все пошли в столовую. Жан-Пьер перед отъездом сотворил чудо. Стол был необыкновенно красивым. Шампанское лилось рекой, и все громко желали нам счастья. Мишка кричал: «Ура!» и без конца звонил деду, но он был уже в самолете, летел в Москву. Мишка раскололся, что перед отъездом Виталий Петрович ходил в церковь и поставил свечку, чтобы у нас Вадимом все сложилось. Все было очень трогательно, но когда мы, наконец, остались с Вадимом вдвоем, я вздохнула с облегчением. Я так ждала этой минуты.