- Пойдём, дядь Коль, очередь займём. Как раз доем мороженое, и она подойдёт.
И мы пошли к стадиону и нырнули в галдящую толпу, окружившую аттракционы. Шуму добавляли выступления школьников из местных танцевального и хорового кружков - они обосновались на сцене, ровеснице качелей-лодочек, а динамики разносили над толпой искажённый голос ведущей, объявляющей номера. В общем, шум, гам, разговаривать можно только отойдя в сторонку, а на поле - только в ухо орать или жестами.
Тут и там замечала родственников. Вон, Серёжка с Петькой на машинках сталкиваются - и как только Петька в свою поместился, лось здоровый? Вон Никита в карусельную чашку садится - я на этой карусели так и не рискнула прокатиться, там чашки и сами по себе крутятся, и вокруг общей оси, для моего непривычного вестибулярного аппарата это перебор, а Никита и ухом не дёрнет, всё ему нипочём.
Вон деда Миша из комнаты смеха выходит, улыбается. Дядя Толя с женой в очереди на «цепочки» стоят. «Цепочки» я люблю, три раза на них уже каталась сегодня. Там словно не по кругу, а вперёд летишь, вообще не укачивает.
Вон Маринка с мужем рядом с малышовой каруселькой стоят, Маринка погодок своих на смартфон снимает, те родителям машут, Алёнка с верблюда, Игорёшка со слона. А сразу за каруселькой - колесо обозрения.
- Эх, чуть бы раньше подошли - и в очереди стоять не пришлось бы,- дядя Коля досадливо поморщился и махнул рукой на кабинку, уже поднявшуюся выше середины колеса. Там сидели мои родители с младшими детьми. А в кабинке шестеро умещается, нам бы как раз места хватило. Да кто ж знал-то?
- Может, они за несколько кругов билеты отдали, тогда мы на следующем круге к ним и подсядем.
- И то верно,- дядя Коля достал из кармана ленту билетов и сунул мне - они на все аттракционы одинаковые были, только на детские-взрослые различались, вот мы и накупили сразу же кучу, гулять, так гулять! - Сейчас спрошу, если, и правда, несколько кругов делать будут - обойдём очередь. Оторвёшь тогда, сколько надо,- и он вытянул из кармана телефон.
Тут колесо вдруг вздрогнуло и остановилось. Так-то оно всё время плавно и медленно двигалось, так, что выйти-зайти люди успевали на ходу а тут остановилось. Сначала никто ничего не понял, потом раздались возмущённые крики - люди из очереди и нижних кабинок требовали, чтобы колесо запустили вновь, мол, сколько можно ждать. Те же, кто сидел в кабинках на самом верху даже радовались - получилось продлить удовольствие. Но очень скоро удовольствие превратилось в кошмар.
Раздался громкий, зловещий скрежет - я такой прежде только по телевизору слышала, в фильмах-катастрофах, но теперь, наяву он был в разы громче и в десятки раз страшнее. Колесо покачнулось и начало медленно, как в страшном сне, падать. И падало оно прямо на карусель с малышами.
Раздался всеобщий крик ужаса. Сначала люди, стоящие рядом, бросились врассыпную, спасаясь от огромной железяки, готовой их раздавить. Потом, осознав, что происходит толпа гуляющих, в едином порыве, кинулась в разные стороны, те же, кто оставался на других аттракционах, могли лишь кричать, не в состоянии сделать хоть что-то, но они хотя бы были в безопасности, а вот люди на колесе обозрения и малыши на карусельке с животными были в шаге от гибели. И на обоих были мои близкие.
И я сделала то, о чём прежде и помыслить не могла - остановила падающее колесо. Собрала все свои силы и вложила их в невидимую подпорку которую подставила под него.
Удар был страшен. Было чувство, что я попыталась плечом удержать скатывающийся с пригорка грузовик. Я упала на колени, из носа хлынула кровь - знакомое чувство, только в этот раз всё было намного, намного хуже. Но колесо задержать у меня получилось. Его падение замедлилось, хотя и не остановилось, и это дало людям лишние минуты, чтобы спастись.
Я видела, как несколько мужчин, в том числе и Витька, Маринкин муж, запрыгнув на карусель, сдёргивали с животных перепуганных, ничего не понимающих, орущих ребятишек и кидали их через невысокую загородку в толпу, где люди их ловили и сразу же отбегали.
Когда нижние кабинки колеса приближались к земле, люди выпрыгивали из них. Кто-то отбегал сам, кого-то оттаскивали - не все приземления были удачными,- но главное, они оставались живы.
И над всем этим - криками, плачем, страшным скрежетом железа,- разносилась весёлая песня «Валенки» - под неё ещё пару минут назад лихо отплясывали ребятишки в народных костюмах. Выключить музыку никто не догадался.