– Думаете? Но мне показалось, что это были вы, – мягко сказала Альвинора. – Такого приятного молодого человека я бы не спутала с кем-то другим.
– Благодарю, барышня, – официант почтительно поклонился. – Очень лестно слышать подобное. И простите, что не смог вам помочь.
– Ничего страшного. Наверное, я обозналась, – вздохнула она, хотя прекрасно понимала, что это не так.
– Может, мне позвать напарника?
– Нет, не стоит, – покачала головой Аль и отпустила парня работать дальше.
Выходит, официант ничего не помнит. Снова чья-то магия? Получается, его и винить-то не за что, он тоже жертва чужих чар.
«Если я сегодня выживу, больше никогда не забуду надеть заколку-артефакт, не поверю ни одной писульке, только тому, что Верманд скажет мне лично. Но сейчас… Кажется, я серьёзно попала! Где же был мой знаменитый мозг, когда я это пила? Что там нужно делать в случае отравления? Глотнуть водички и 2 пальца в рот? Хотя теперь лучше вообще больше ничего не пить кроме того, что дают в академической столовой, и всегда носить с собой бутылочку своей, проверенной, воды, а то мало ли…»
Такими темпами недолго начать бояться собственной тени. В любом случае, 2 пальца в рот всё равно придётся, даже без воды, если, конечно, ещё не поздно. Аль встала и собиралась направиться в уборную, но…
«Ой, кажется, уже поздно…» – она почувствовала головокружение и схватилась за спинку стула. Сердце стучало всё быстрее и быстрее, дыхание становилось тяжелее, в висках стучала кровь...
А потом Альвинора увидела ЕГО и… пропала. Она забыла, для чего сюда пришла в этот час, кого и зачем ждала. Весь мир померк, был только ОН. Эта тёмная кожа, белые волосы и высокая изящная фигура манили и завораживали.
«И ушки миленькие! А глазки у нас какие? – Аль попыталась сфокусироваться и разглядеть цвет его глаз. – Ух ты! Разноглазый. Ничего себе! – с удивлением отметила она. – Но почему у нас глазки такие сердитые? Непорядок! Надо исправить! Откуда же ты такой красивый взялся мне на радость, а?»
Она не знала, кто этот мужчина с такой необычной внешностью, однако для неё в данный момент это было и не важно. Потому что он был именно тем, вокруг кого сосредоточился сейчас её мир. Тем, по кому в эти минуты томилось сердце.
«Ну наконец-то! Он совсем рядом, этот идеальный мужчина!»
Захотелось прижаться, погладить, потереться, как кошка... Да много чего захотелось. А раз хочется, то зачем же себе в этом отказывать?! Тем более, что избранник замер в паре шагов от неё и смотрел, смотрел, смотрел. Она облизнула внезапно пересохшие губы. Какой у него взгляд! Будто сканирует. Ощущение, что он видит её насквозь. Стадо мурашек промчалось по телу, напрочь сметая былую скромность и нерешительность. На губах Аль расплылась блаженная улыбка, она протянула руки и попыталась обнять долгожданного кавалера.
Глава 25
Дроу разглядывал адептку Арис, пытаясь понять, что с ней не так. Её глаза лихорадочно блестели, на губах блуждала странная улыбка. Девушка смотрела так, будто хотела съесть декана целиком и полностью, не оставив ни кусочка. И ему, к сожалению, был знаком такой голодный взгляд. Приворотное зелье. Сильное.
«Нет, очень сильное!» – понял он, когда глаза Альвиноры расширились и она попыталась наброситься на него и, очевидно, задушить в своих страстных объятиях. Её, видимо, не смущали люди и нелюди, которые уже стали обращать внимание на их пару.
Алакдаэр ловко увернулся от её загребущих ручек, но адептка, очевидно, была не из тех, кто легко сдаётся. Она попыталась накинуться на него снова, шептала какую-то бессмыслицу. Словом... вела себя, как потерявшая от страсти голову самка, заприметившая своего самца. И с этим нужно было что-то делать!
«Да что творит эта женщина?!»
Дроу пресёк очередную попытку обнять и ощупать его, придержав девушку за талию на вытянутых руках, чтобы не смогла прижаться. Но её ладошки всё равно не остались без дела и то и дело гладили мужские плечи, грудь, шею... В общем, всё, до чего могли дотянуться.
– Адептка Арис, придите в себя! – он немного встряхнул Альвинору, пытаясь привести в чувство.
Но куда там! Эта Светлая продолжала бессвязно бормотать всякие нежности и смущающие словечки и трогать декана, напрягшегося от такого неуёмного внимания.