– Да, у адепта Хэлерта есть потенциал, – согласился Ал, поворачиваясь к ней. – Думаю, Эйдан тоже одобрит, если он останется в академии.
– Я рада, что ТЫ одобрил, – слегка улыбнулась целительница. – Тебе угодить гораздо сложнее. Вон адептов совсем запугал.
– Ничего, это пойдёт им на пользу, – отмахнулся дроу. – Если будут соответствовать МОИМ требованием, то даже ректор не придерётся, не говоря уж об остальных деканах. Так что они мне ещё спасибо должны сказать за муштру.
– Они уж точно не скажут (скорее проклянут), а вот я – да. Только не забывай и о себе. Сам себя не бережёшь, так хотя бы позволь это сделать другим.
– Спасибо. Я учту, если что…
– Безнадёжен… – цокнула языком Илиана.
Да, Ал давно не ощущал такого упадка сил. И девушка тоже лежит почти пустая.
«Странная закономерность».
По опыту дроу знал, что таких совпадений не бывает, а потому «шутников» нужно найти и, как минимум, отплатить той же монетой.
Он снова посмотрел на Альвинору. Внешне практически ничто не выдаёт в ней примесь нечеловеческой крови, разве что излишнее изящество и утончённость. Но крылья… Либо она их спрятала, как умеют делать фэйри, либо их не было вовсе, а у Ала просто возникла галлюцинация из-за действия яда. Со времени встречи с этой одурманенной женщиной он чувствовал себя паршиво, это да, и чем дальше – тем хуже. Но чтобы настолько… Тем более, когда её спасли, его немного попустило. Так в чём же дело?
Архимагистр склонялся к первому варианту, что крылья всё-таки были, хотя и кроме них девушка хранит в себе немало секретов. Это люди настолько закостенели, что ничего не видят вокруг себя, а вот любой мало-мальски сильный эльф почувствует. И пусть медальон помогал ей скрывать истинную натуру, но лишь отчасти (поэтому Ал его усилил). Наверное, Лэндгвэйн тоже почувствовал, что адептка Арис не так проста, как кажется, потому и пристал к ней, будто репей к новым штанам. Да и Светлый не остался в стороне (особенно он!).
– Кстати, как там адепт Лоссдор? – поинтересовался Тёмный.
– Жив-здоров. Силу в него влили, раны залечили, шрамов не осталось. Ждёт тебя (вернее, наказания) в мужской палате.
Дроу предвкушающе кивнул:
– И он его получит! Я много чего снежному придумал, чтобы жизнь мёдом не казалась. Для начала… Будет сегодня у наших зверей в клетках убираться, ему полезно побыть... поближе к природе.
– Вот и замечательно! Чистить клетки зверушек – это, по мнению аристократов, одна из самых унизительных работ, так что пусть поумерит амбиции, – с неясным удовлетворением проговорила целительница.
– Ты как-то слишком довольна его наказанием, – заметил Ал.
– Ещё бы! Я этого шалопая вчера предупредила, чтобы заканчивал с баловством, но по-хорошему он не понимает, – в голосе Илианы сквозило лёгкое раздражение. – То ли дело Верманд! Кстати, а его как накажешь?
– Так же, – спокойно сообщил декан. – Чтобы неповадно было поддаваться на провокации.
– Да они же поубивают друг друга! – охнула целительница.
– Не поубивают, – усмехнулся дроу. – Я им временно магию заблокирую. Побудут пару часов обычными «смертными», может, и поумнеют. К тому же совместный труд сближает. Чем быстрее закончат, тем быстрее пойдут отдыхать. Уж я за этим прослежу…
– Ал, иногда ты меня пугаешь…
– Только иногда? – иронично спросил он, но потом посерьёзнел. – Адепт Лоссдор, этот снежный лоботряс... Ну толковый же парень! Жаль видеть, как он растрачивает свой талант на всякую ерунду и плохо развивает то, что дано от природы.
– Да просто по нему розги плачут! – хмыкнула Илиана. – Мой Логан за все двадцать три года жизни НИ РАЗУ не получил по мягкому месту в воспитательных целях: повода не давал, даже когда был ребёнком. Я иногда думаю, что неправильно его воспитала и слишком уж он серьёзен для молодого парня. А этот, с позволения сказать, наследник... – она махнула рукой.
– Розги, говоришь?! – прищурился архимагистр. – Это ещё слабо сказано. Тут надо что-то посерьёзнее, чтобы мозги стали на место. Или кто-то…