– Ну хоть слухи-то расскажи... – насупилась Альвинора и взбила подушку, чтобы хоть на ком-то выместить своё разочарование.
– Ладно, всё равно ведь потом узнаешь... – смилостивилась дриада. – Говорят, что-то нечистое приключилось в столичной академии… – она сделала драматическую паузу. – Они, магистры наши, помочь хотели, однако их сюда сослали, чтоб там «не мешали» новому руководству Линнской академии свои порядки устанавливать. А здесь в то время было гиблое место. Те, кто приезжал, домой больше не возвращались. Но наши магистры выстояли, да ещё академию учредили. Чего им это стоило и что здесь на самом деле приключилось, никто не знает.
Аль заслушалась, даже ладошку под щёку подложила:
– Ничего себе, какие страсти! Я и не догадывалась, что всё так серьёзно.
– Ещё бы! – Лелии, очевидно, понравилось рассказывать «сказку на ночь». – Ты же не из этих мест. Кстати, тебе ведь известно, в честь кого нашу академку назвали?
– Конечно! Памятник профессору Димиру Владасу стоит посреди холла, его невозможно не заметить! – откликнулась Альвинора и приготовилась слушать дальше.
– Так вот, – продолжила дочь леса. – Профессор Владас был раньше ректором Линнской магакадемии, где наши магистры учились. Той самой, которая считается самой главной и элитной не только в столице, но и во всём Линнском королевстве (ну об этом ты точно должна знать). Думаешь, это простое совпадение? Кажется, ректор не сам с поста ушёл... – слегка понизив голос, сообщила она. – Но, опять-таки, всё это только слухи.
Аль перевернулась на спину и заложила руки за голову.
– Мда-а. Я, конечно, была наслышана, что Линнская Академия Магии – самая-пресамая, но теперь, кажется, всё больше радуюсь, что поступила именно сюда, – задумчиво проронила она. – Именем плохого человека учебное заведение бы не назвали. И то, что он был ректором не просто школы, а целой столичной академии, лишний раз подтверждает его заслуги. Я в подробности не вникала, но поговаривают, что Линнская магакадемия уже не та, что раньше. Видимо, после ухода ректора всё и пошло «не по сценарию». Не думаю, что наши магистры учились бы в плохой академии. Тем более, кто бы им позволил организовать свою собственную, если бы у них не хватало для этого квалификации?! Король бы точно не дал своего разрешения...
До Альвиноры донёсся шорох: видимо, соседка повернулась на своём растительном ложе.
– Слушай, ты меня поражаешь! – воскликнула дриада. – Откуда такая умная взялась? В магии, как я поняла, вообще ни бум-бум. Зато такие рассуждения выстраиваешь...
Аль слегка улыбнулась и посмотрела на причудливую игру теней, скользящих по потолку.
– Ты правильно сказала, – согласилась она. – В магии я сейчас мало что смыслю, однако без ложной скромности могу сказать, что в остальных вопросах очень даже подкована. Не гений или ещё кто-то, но... Ты же смотрела моё досье, я уверена.
– Смотрела, конечно, – не стала отпираться подруга. – Да и как было не посмотреть, если ты моя новая соседка?!
– Не стоит оправдываться, – успокоила её Аль. – Ты не сделала ничего плохого. Я бы на твоём месте, наверное, поступила так же. Все эти слухи обо мне... В общем, ты знаешь, что я была далеко не двоечницей. И, если честно, всегда любила учиться и познавать что-то новое, – разоткровенничалась она. – Но такое ощущение, что все здесь считают меня чуть ли не слабоумной. Я не привыкла к такому отношению.
– Слабоумной?! – в голосе Лелии сквозило искреннее удивление. – Ну, это ты, конечно, загнула. Да и в досье написано, что ты не просто «была не двоечницей», а закончила школу с золотой звездой! У нас таких на всю академию раз-два – и обчёлся.
– Было дело, – кивнула Альвинора, которая, почему-то, каждый раз немного смущалась, когда кто-то говорил о её заслугах.
– Ой, засмущалась, засмущалась, – поддразнила дриада. – Значит, корона не жмёт. Вот и отлично! Рада, что ты не оказалась такой высокомерной зазнайкой, как в газете писали. Я бы тогда с тобой пять лет в одной комнате точно не выдержала.
Услышав ненавистное «зазнайка», набившее за эти два дня оскомину, Альвинора с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться. Она оценила искренний тон своей новой и пока единственной подруги, поэтому постаралась ничем не выдать накатившей досады.