– Поэтому можете не бояться.
«Угу, как кролик удава…»
– Всё, что я хочу, – это помочь вам, – закончил он.
«О, а вот это уже неожиданное заявление».
– Помочь, говорите? – повелась она. – Не наказать?
Тёмный эльф едва заметно усмехнулся:
– И наказать тоже.
«Вот цайг! И кто меня за язык тянул?!»
– Адептка, в глаза мне посмотрите!
«Ой, как-то это угрожающе звучит… Не хочу!» – она продолжила смотреть себе под ноги.
– Адептка Арис, я вас попросил поднять на меня глаза! – жёстко сказал декан и шагнул к ней.
Вроде бы, ничего такого, ну просит преподаватель посмотреть в глаза. Мало ли. Может, хочет удостовериться, что она всё поняла и осознала, а не посмеивается над его упрёками. Но отчего-то Альвинора не могла сейчас поднять на него глаз. Она и сама не понимала, что происходит, но вопреки всем законам логики, которым обычно старалась следовать, отступив на несколько шагов, вжалась спиной в стену и закрыла глаза.
Возможно, виной такому странному поведению были вчерашние события, вдруг всплывшие в памяти. Накатило чувство стыда, когда сквозь землю провалиться хочется.
«Бедный архимагистр. А ему-то, наверное, каково? Опозорила уважаемого человека… эм… эльфа на всю академию и на всю Тиару, а теперь обижаюсь, что он злится. И правильно злится. Но мне от этого не легче! Не могу на него смотреть!»
Появилось предательское желание убежать. Но если она убежит, то он рассердится ещё сильнее, а если рассердится… Перед мысленным взором возникла чёрная жуть, которая выплыла из портала в последний день каникул, и смущение моментально схлынуло, уступив место страху. Теперь Аль вся сжалась и зажмурилась.
– Не подходите, я буду кричать… – выдавила она.
– Адептка, вы поняли сейчас, что сказали?
Ах, этот его тон! Наверное, именно так хищник бы разговаривал с жертвой перед прыжком.
«Кажется, он меня сейчас из академии выгонит…»
Но было так страшно. И чем ближе подходил тёмный эльф, тем становилось страшнее.
– Э-эй, ты чего это мне адепток стращаешь? Своих, что ли, мало?! Мы, светлые, знаешь ли, народ чувствительный... – раздался рядом спасительный голос.
Аль, не веря собственным счастью и удаче, распахнула глаза и с облегчением взглянула на светлого декана, появившегося, казалось бы, из ниоткуда.
Алакдаэр поморщился, когда ощутил, что Дэлиан проделал брешь в его несложном защитном куполе, рассчитанном на противодействие любопытным адептам, но уж никак не магу уровня архимагистра...
– Угу, я вижу... – иронично заметил дроу, залатал магическую прореху и повернулся к новоприбывшему, который нагло вторгся внутрь защитной сферы. – То-то вы подслушиваете чужие разговоры да приворотными заклинаниями разбрасываетесь направо и налево. По доброте, так сказать, душевной. Ради любви и мира во всём Линнском королевстве...
– Ой, какой ты ску-учный... – протянул Светлый. – Ну подумаешь, потискала тебя девица, ну облобызала... Да ты радоваться должен такому вниманию к своей... кхм... тёмной персоне! Небось, и забыл уже, как юная дева к груди прижимается, с твоей-то угрюмостью и мрачным видом... Да тебе вон только ленивый не обзавидовался!
«Только ленивый мне косточки не перемыл из-за того беспредела, который устроила эта ваша светлая адептка... И не твоё дело, Дэл, забыл я там что-то или нет...» – хотелось сказать Алакдаэру, но он лишь холодно проронил:
– Господин декан, вы действительно считаете, что я должен радоваться подобной симпатии со стороны адептки?
– Ой, как официа-ально... – насмешничал Солис. – Значит, таки давненько в последний раз было? И недавний инцидент, так сказать, был отличной возможностью наверстать упущенное?!
– Вы хотите меня оскорбить? – в голосе Тёмного прорезалась сталь.
– А разве это так легко сделать?! – не удержался от очередной шпильки Светлый.
И хотя их перепалка происходила внутри защитного купола, который работал в одностороннем режиме (то есть не выпускал звуков наружу, но пропускал их внутрь), адепты вокруг уже начали поглядывать на разворачивающуюся картину с явным интересом.