«Очевидные факты, значит?» – Лина посмотрела на тёмного архимагистра, но по его, как и обычно, мрачному выражению лица было сложно определить, о чём он думает.
Да уж, и как его понять?! Вроде, похвалил, а вроде, и нет. К тому же, снова влез в её мысли.
Когда дроу накладывал на внешность принцессы иллюзию, ему вспомнились все те гадости, что она тут наговорила, и у него всё-таки зачесались руки сделать что-то пострашнее. Но он усилием воли сдержал себя и просто немного изменил черты её лица, создав очень миловидный образ, ничуть не уступающий природной красоте самой наследницы престола, просто немного другой. Волосы Алакдаэр решил не трогать, только тон слегка подправил: серебристый оттенок теперь немного уходил в платину.
Тёмный эльф результатом остался доволен. Принцесса, как ни странно, тоже.
– Хоть какая-то от вас польза, – снисходительно прокомментировала она изменения, с удовольствием вглядываясь в зеркало, за что чуть не получила в качестве «награды» иллюзорный нос размером с картошку: Ал в последний момент отменил кощунственное заклинание.
Когда Эвилина вдоволь собой налюбовалась, дроу вручил ей листок с расписанием, удостоверение адепта и открыл портал в её комнату.
– Ваше высочество, этот портал настроен на ваши новые апартаменты. В качестве огромного исключения вы будете одна в двухместной комнате, поэтому вам не придётся притворяться перед возможной соседкой: там вы сможете быть самой собой и немного расслабиться, – он отлевитировал багаж принцессы в воронку портала и продолжил: – Мы ведь прекрасно понимаем, как тяжело вам будет сдерживаться на людях. В этом году на первом курсе Тёмного факультета очень удачно оказалось нечётное количество адептов, и именно вам было решено выделить отдельную комнату. Но, к сожалению, это всё, что мы можем для вас сделать, чтобы не привлекать ненужного внимания.
Ал чуть язык себе не сломал всеми этими витиеватыми вежливыми фразами и бесконечным выканьем, но хотя бы в этом вопросе нужно было соблюсти этикет. Церемония прибытия наследницы и так получилась, мягко говоря, не совсем формальной.
– И на том спасибо, – проронила Лина.
– Вот ваши мантия и форма, – Алакдаэр вручил ей два свёртка, которые предусмотрительно взял в кладовой. – Приведите себя в порядок после... эм... путешествия и переоденьтесь. Через полчаса я приду за вами, чтобы проводить в библиотеку.
– Угу, непреме-енно, – скептично протянула бунтарка.
Архимагистр Аркент’тар переглянулся с ректором и не менее скептично оглядел её:
– Ах да, забыл предупредить! Даже не думайте выбраться из комнаты: она окружена барьером. Мне бы не хотелось, чтобы вы истратили весь свой резерв, пытаясь его взломать. Всё рано вам это не удастся.
– А вам не всё равно, израсходую я резерв или нет?
– У нас на вечер намечено первое занятие по контролю силы, так что нет, не всё равно. Вы же не хотите лишить себя возможности защищаться от моих возможных атак?
– Н-нет, не хотелось бы, – пробормотала она.
Ал широким жестом указал на открытый портал:
– Вот и замечательно, тогда отправляйтесь. И... лучше вам быть готовой к тому моменту, когда я приду.
Эвилина в очередной раз оглядела присутствующих и окончательно поняла, что ждать поддержки не от кого. Более того, от взгляда Первого советника мысль остаться в академии показалась не такой уж и плохой. Ладно, лучше побыть здесь, лишь бы подальше от него, хотя бы сегодня. А потом можно будет попытаться связаться с отцом и покончить с этим «учебным недоразумением». Приняв такое решение, принцесса совершила небрежный прощальный реверанс и покинула «гостеприимное» сборище со словами:
– Надеюсь, у всех вас будет ещё более ужасный вечер, чем у меня.
Когда воронка портала схлопнулась за будущей королевой, по Центральной портальной прокатился всеобщий вздох облегчения.
– Надеюсь, необходимые принадлежности она привезла с собой? – Ал повернулся к Второму советнику.
– Да, конечно, господин архимагистр, они в её багаже, – лэрд Элиот Найлз не знал, куда девать себя от стыда. Он, конечно, подозревал, что принцесса воспримет временную «ссылку» нелегко, но не ожидал, что настолько. – Господа магистры, простите её высочество за неподобающее поведение. Она слишком привыкла к свободе... и безнаказанности.