Небо оставалось серым, словно обрядилась в траур. Сколько они так просидели? Полдня? А может и больше? Вжавшись в стену, боясь лишний раз выдохнуть и шелохнуться. Они слышали крики за окном, кто-то стучался в двери и окна, умолял открыть… И все бесполезно. Там, снаружи, ходила смерть – самый отвратный гость, и для нее не было здесь места.
Кошмар оживал с каждым мгновением, волнами захлестывая разум Паши. Раз за разом к нему возвращалось это отвратное чувство, этот омерзительный червь, что грыз его изнутри. Он звал его вперед, туда, за дверь, сделать то, что однажды уже сотворил. Страх смешивался с яростью, перетекая в отчаяние, и снова распаляясь бессильной злобой.
Денис тоже не решался встать с опостылевших досок и сделать хоть что-нибудь. Ему зверски хотелось курить, но что-то не давало рукам потянуться к помятой пачке сигарет, словно осуждая его, пронзая сердце ледяными стрелами страха.
В этот миг случилось то, чего братья не ожидали. Гулко дребезжа вибровызовом, из кармана Паши выполз забытый телефон. Сжав его закостеневшими пальцами, парень посмотрел на призывно мерцающий экран. Неизвестный вызов с незнакомого номера.
Паша вопросительно посмотрел на брата. Тот лишь пожал плечами, обегая испуганными глазами окна и забаррикадированную дверь. Кусок пластика жег ладони, словно раскаленный металл. Какой выбор стоило сделать? Принят звонок от незнакомца, возможно, так же забившегося в своей конуре и боящегося высунуть нос наружу... или послать его ко всем чертям, своя шкура ближе?
Телефон все жужжал и жужжал, точно напрашиваясь на то, чтобы разлететься со звоном о ближайшую стену. Паша поступил иначе. Он сбросил вызов и скрепя сердце выключил мобильный. Пусть будет так, как есть.
Взглянув на брата стеклянными глазами, Денис, треща окостеневшими суставами потянулся в карман за сигаретами, молча предложил брату, и не дождавшись ответа прикурил от дрожащего пламени зажигалки. Заряд никотина горячим молотом ударил в мозг, по телу пронеслась знакомая тормозящая волна, и уже не хотелось трястись и бояться. На ближайшие пару минут все останется там, снаружи, под холодным проливным дождем. Просто нужен отдых. Ведь теперь он остался за старшего, и ответственность Пашку теперь лежит у него на плечах. А что до остальных – плевать, он никогда к ним толком не привязывался. Даже тогда, на пляже… Боги, да кто только не бывал на этом долбаном пляже? Не для того он был создан…
Бум, бум!
Съежившись от неожиданности, Дэнчик сломал тлеющую сигарету и тихо выругался, тряся обожженными пальцами. Паша еще сильнее прижался к стене, не зная, что предпринять. Последовала недолгая тишина, нарушаемая лишь дробью дождя. Стук вновь повторился.
Раз за разом неизвестный методично колотил дверь, не произнося ни слова, и с каждым ударом напряжение нарастало все сильнее. На пятый раз Денис не выдержал и выкрикнул:
- ЗАНЯТО!!!
Первое, что пришло в голову.
Удары стихли. Словно никого и не было. Преодолевая желание забиться под ближайшую кровать, Паша медленно поднялся на корточки, чтобы посмотреть в окно. Сквозь пелену воды ничего не было видно, только где-то далеко сверкали молнии, и еле слышались бессильные раскаты. И никого за дверью. По крайней мере, так ему казалось.
И грянул гром, сверкнув в осколках старого стекла. С той стороны к парню тянулась чья-то бледная окровавленная рука. Издав дикий крик, Паша отскочил от окна, пытаясь отползти как можно дальше от рычащего, как зверь, безумца. Багровые капли расплескивались по треснувшей от натуги раме. Острые, словно лезвия, осколки впивались в его плоть, казалось, только распаляли желание незнакомца дотянуться до своей жертвы.
Старший из Тарановых среагировал мгновенно. Схватив покоившийся в скобах на стене огнетушитель, он изо всех сил ударил им по шарящей руке. Раздался яростный рев. Выгнувшись под неестественным углом, кости прорвались наружу, прыснув алым на одежду Дениса. Он не переставая размахивал своим тяжелым инструментом, не оставляя врагу шанса отступить.
Наконец через раму просунулась голова безумца. Бледное лицо, короткие черные волосы, слипшиеся от влаги, и огромный оскаленный рот, разорванный неведомым садистом. На обломанных зубах остались следы предыдущей трапезы.
Повинуясь потоку огненной ярости Денис опустил огнетушитель ему на голову. Зверь обмяк.
Омытый кровью инструмент вылетел наружу, под жесткий поток ледяного дождя. Задыхаясь от злобы и страха, Денис невидящим взором уставился в разбитое окно. Из темноты за ним наблюдал десяток голодных глаз. Он смотрел на них, они смотрели на него. Знакомые, но невиданные доселе чудовища. Люди.
- Б…дь!
Последний вздох, последняя битва. Один против пятерых – ничто. Мысли со скоростью пули метались в его голове, отсчитывая последние удары пульса на этом свете.
Отрезвляющий грохот донесся из леса. Не удар молнии – выстрел. Переглянувшись с долю секунды, твари оставили дрожащую от изнеможения добычу и понеслись в лес. Нет, стучало в висках у Дениса, это еще не конец, не конец, еще не гребаный конец!
Разбросав по комнате бесполезную опостылевшую баррикаду, парень схватил сжавшегося в углу брата и бросился в ночь. Куда и зачем, Дэня не знал. Куда угодно, лишь бы не здесь! Лишь бы подальше от всего этого дерьма!