***
- А-ах, еб твою мать! ДАША! СЕРЕГА! ВИКА! Е..ть-копать, да где ж вы засели, суки?!
- Дэнчик, хорош орать, без тебя башка болит!
- А че мне прикажешь делать, Игорек? ВОВА! РЕГИНА, БЛЯ!..
Поисковая команда дружно голосила на весь лес, поминая всеми известными словами своих загулявших товарищей. Трехчасовое рандеву в духоте, в компании комаров и недоопохмелившегося Игоря не доставляло ни капли удовольствия. Но выхода не было: или беглецы добровольно возвращались на свои рабочие места, или вся бригада уйдет «по собственному желанию».
Поиски шли скверно с самого начала. Мало того что директор лагеря отказался вызывать спасателей, вдобавок за все время скитаний не нашлось ни единого следа сгинувших в небытии вожатых: ни личных вещей, ни шмоток, ни трусов (бывало и не такое находили), вездесущие бычки и пивные банки не в счет.
- ВОВА! ВИКА!.. Кхе-кхе, елы-палы, больше не могу, - прокряхтел Дэнчик.
- Ну и ладушки, - облегченно вздохнул Игорь, оттягивая прилипшую к груди футболку. – Фу-ух, ни и печет. О, Дэня, зацени! Пивас!
Парень и сам был порядком удивлен. Прямо под деревом в тенечке лежали три непочатых бутылки крепкого отечественного розлива. Игорь с радостным «гы-ы-ы» подбежал к вожделенному напитку, пошарил по карманам, и не найдя в них своего любимого швейцарского ножика принялся зубами отдирать крышку.
- Игорь, фу! Брось на место!
- Да ще ды? Туд на усех хуатит.
- Брось, сказал! А вдруг просроченное? Обосрешься еще.
- Ауали, Дэнщ… О, тьфу, готово. Будешь?
- Ты че, глухой?
- Ну как знаешь.
- Ну и как оно?
- Теплое, – причмокивая ответил Игорь, - а так ниче, терпимо. Так будешь?
- У меня открывашки нет.
- Да не вопрос! Ща повторим!
- Не, побереги зубы…
- Дэня, Игорь! – донеслось из леса хриплым женским контральто. – Давайте сюда!
- Че, нашли? – крикнул в ответ Дэнчик.
- Нет, но это надо видеть!
- Хорошо, идем! Бля, че они там нарыли? Слышь, хорош отсасывать, покатили.
- А в рыло?
- Вставай!
- Ну, что тут у вас?
Аня накручивала на палец русую прядь, молча смотря на рассеянные по пригорку багровые пятна. Остальные вожатые молча переглядывались, не зная, что сказать.
- Ни хрена себе… Это что, кровь?
- Да, кровь, - буркнул Ваня, стряхнув на землю пепел от сигареты. Выглядел он весьма загруженным, даже больше чем обычно, хотя с работой старшего вожатого иного не бывает.
- И чья? – удивился Дэнчик. – Опять, что ль, Евгеньич волков стрелял?
- Весь лагерь бы услышал. – Ваня встал, воткнул окурок в пенек, на котором сидел. – Да и не похоже на охоту. Евгеньич дробью стреляет, а деревья вокруг целые. Что вы пялитесь? У меня отец охотник.
- Ну и че тебе подсказывает охотничий инстинкт?
- Да ни х.. Зато кое-что подсказывает мне мозг. И он говорит – надо пилить к Евгеньичу.
- Ты че, Вань? – удивилась Аня, встряхнув роскошной гривой. – Дед же совсем с катушек слетел. Я как-то в лесу с ним встретилась, так он меня чуть пристрелил! И говорит: «Извини, милая, обознался»!
- Не, Ань, - возразил Денис, - дед, конечно, е…тый на всю башку, но по территории он лучше шарит. К тому же, вдруг че знает про этих уродов. Он с Гиваряном квасит регулярно, а эта мразь все видит-слышит.
- Так мож к Гиваряну и сгонять?
- Вот ты и сгоняешь, - отрезал Иван. – С Катюхой.
- А че это с Катюхой? – пискнула притаившаяся в толпе девушка.
- На вас лучше клюнет. Сука по молоденьким девахам прикалывается.
- Вань! – возмутилась Анюта.
- Отставить разговоры. Бегом к Гиваряну, я с Дэнчиком к Евгеньичу, остальные –продолжаем поиски. Авось и нарветесь на этих б…ей.
Отряд дружно взвыл, но отказать старшему не посмел. Все без исключения считали Вано редкостной сволочью, и, может быть, поэтому его и поставили присматривать за остальными сослуживцами. По крайней мере весь геморрой вроде ответственности и отчетности перед начальством лежал на его широких плечах, и остальным без этой ноши жилось гораздо спокойней.
Лесник Евгеньич обитал в своей комфортабельной избушке недалеко от забора лагеря, буквально в двух шагах от озера. И если Гиварян, по должности числящийся пляжным спасателем, следил за детворой в полуха, то старику приходилось быстренько поднимать якорь со своей любимой лодочки и вытаскивать из озера за шкирку незадачливых пловцов.
Старикан был, конечно, довольно смурным, в иной раз мог и послать ко всем чертям загулявших на его территории, но был он таким человеком, от встречи с которым можно было не ждать какого-либо подвоха. К тому же за маленькую прибавку к заработку лесник уже не раз выслеживал заблудившихся по пьяни вожатых, чем заслужил уважение как администрации, так и самих потерявшихся. Большая часть вожатых были студентами, всю жизнь просидевших в душном городе, не умеющим отличить лисичку от поганки – продолжительный забег в трех соснах с криком «КАРАУЛ, БЛЯ!» им бы точно не пошел на пользу.
- Думаешь, расскажет? – спросил Дэня.
- Если знает – расскажет, - успокоил его Вано. – На крайняк за поллитрой сгоняем, от нее он точно не откажется, – и постучал в массивную деревянную дверь. – Тук-тук, Евгеньич! Ты дома?
Никто не ответил.
- Спит, что ли? Але, Евгеньич, хорош дрыхнуть! Люди…
- Че расп…елись?
Парни единодушно вздрогнули. Лесник появился из неоткуда у них за спиной. Седой, небритый, за версту бьющий в нос ароматами пота и неусвоенного алкоголя. И с неизменной двустволкой.
- Тьфу, бля, Евгеньич! – выпалил Дэнчик. – Так, на х.., и копыта отбрасывают!
- А не хер тут орать, не в армии, - усмехнулся дед. – Че надобно, добры молодцы?
- Да побазарить надо, - еще не отойдя от испуга сказал Вано. – Опять наши куда-то забрели, хрен найдешь.
- Ну вашу ж мать… - вздохнул Евгеньич, доставая ключ из широких потертых штанин. – Эх, ну заходите, чего на пороге-то стоять.
Издав душераздирающий скрип, дверь, повернувшись на ржавых петлях, отворилась. Убранством лесничья хата не блистала: стол, стул, Облезлая кирпичная печь, койка со старым советским ковром на стенке, электроплитка да древний телевизор на столь же великовозрастной тумбочке.
- Ну что, молодежь, налить вам горяченького? – прокряхтел старик, доставая с печки несколько пластмассовых кружек.
- Черный? Зеленый? – спросил Денис.
- Кофий, - засмеялся Евгеньич. – С утра целый термос наварил, так и не выпил.
- А за сердце не боишься? – удивился Вано.
- Мое сердце проживет дольше печени, а печень дольше ваших мозгов, укурыши. Вот кофеек, сахарок, печеньки. Хе, вот теперь можно и «побазарить». Сядайте на койку, мне все равно еще территорию обходить.
- Да че тут говорить, - начал старший вожатый, - опять наши ужрались. Сколько ищем – ни хрена, как утопли.
- А может и утопли, хе-хе. Видал я ваших «под травой», че только не чудили…
- Евгеньич, давай серьезно, - прервал его Денис. – У нас тут люди пропадают, начальство в жопу задрало, а тут еще кровища какая-то в лесу!
- Кровища? – удивился старик, медленно потставив кружку на стол. – Что за кровища?
- Между озером и спортплощадкой. Там деревья кровью забрызганы, будто кого-то подстрелили, - разъяснил Ваня. – Ниче не слышал?
- А хрен его знает. Может, опять тварь какая-то в капкан попала. Я на той неделе трех волков…
- Так, стоп-стоп-стоп, какие капканы?! Евгеньич, ты че, с дуба рухнул?! Тут же дети ходят!
- Да какие дети? Тут кроме вас никто не шляется. Короче, на той неделе поймал я волков три штуки, да лисицу одну. Они, походу, бешеные были. Прикиньте, лиса себе даже ляжку отгрызть пыталась! Поубивал я их на хрен, так что детишкам только на пользу. Кстати, надо капканы проверить, вдруг где-то зверь ваш осел.
- Да постой, ты наших-то видел?
- Кого ваших?
- Да людей, блин!
- Да не видел я ваших, что прицепился? – Старик изогнул брови, в один глоток осушив весь кофе в кружке. – Был тут один, алкаш какой-то, из деревенских, наверно. Вонял, сука, как из жопы. Я ему: «Кто такой?», а он мычит как рыба об лед, и главное, руки ко мне тянет!
- И че? – Дэнчик внимательно слушал старика. Может еще какой секрет выдаст. Вдруг у него не только капканы, а растяжки подвешены? Дедушка старый – ему все равно, а вот собирать потом своих по частям со всего леса ему не улыбалось.
- А че «че»? Я ему в рыло, он и обмяк. Надо еще ограду обойти, опять сволочи дыру процарапали.
- М-да, содержательная беседа, - вздохнул Иван, доставая из кармана сигарету.
- Здесь не курят, парниша, - усмехнулся дед. – Валите по своим делам, а я по своим. Если что увижу – сообщу, если нет – не поминайте лихом.
- Ну и тебе не хворать, Евгеньич.