Я тихонько вышла из библиотеки. Ходить на лыжах для меня настоящее мученье. На уроках физкультуры я всегда плетусь в хвосте. Лыжи почему-то разъезжаются, ноги не гнутся, словно палки. Очень часто, намучавшись, я отстегиваю ремешки и тащу лыжи на себе. Девочки прозвали меня в шутку «пешеходом». Наша преподавательница физкультуры Елизавета Николаевна долго со мной мучилась и, наконец, махнула рукой.
«Не могли придумать ничего более интересного, — с досадой подумала я. — Лучше бы устроили шахматный турнир или вечер песни и пляски. Тогда бы уж я показала себя!»
После уроков девочки долго не расходились.
— Если получим премию, выберите меня библиотекарем! — упрашивает Муська.
— Мы тогда шкаф купим. Сложимся все вместе и купим, — говорит Мариша.
Такое предложение всем понравилось. Шкаф решили обязательно купить, даже место для него определили заранее.
— Только смотрите, — предупредила Наташа, — все приходите. Ведь за каждого человека по одному очку будут снижать.
— Кто не придет, подведет всех! — Гета исподлобья метнула на меня чуть насмешливый взгляд.
Я обрадовалась: пусть теперь попробуют, без меня обойтись. Я-то без них проживу!
Чтобы не ходить на кросс, я решила заболеть. В субботу, встав утром, я хотела было пожаловаться маме на головную боль. Но потом раздумала. Мама, конечно, обеспокоится, отпросится с работы, вызовет врача. Потом она уложит меня в постель, сядет рядом и заставит измерять температуру и глотать порошки. Огорчать маму мне не хотелось. Ей и так приходится многое переживать из-за меня!
Пораздумав, я решила «заболеть» после первого урока и уйти домой. С этим решением я пришла в школу. Но после первого урока я подумала, что можно «заболеть» попозже. Зачем зря пропускать занятия, тем более, что в прошлый раз я плохо поняла теорему? Прошел второй, потом третий урок… А я все медлила… Очень не хотелось уходить из класса! Как нарочно, девочки в перемену шумели больше обычного, волновались, говорили о завтрашнем дне, давали друг другу советы.
— Вот увидите, мы победим, — уверяла всех Гета. — Я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы мы пришли к финишу первыми! Всю ночь спать не буду, все буду думать!
— Где сядем, там я слезем! — проворчала Нина Васюкова.
— Вечно ты испортишь настроение, — неожиданно вырвалось у меня. — Почему это мы не можем победить? Что мы — хуже других, что ли? — запальчиво продолжала я и тут же спохватилась: я совсем забыла о своем намерении «заболеть»; к тому же, мне теперь все должно было казаться безразличным…
«Ничего, так лучше, не догадаются, — нашла я для себя оправдание. — Пойду после уроков к школьному врачу и заявлю, что у меня болит горло и голова. Добрая и заботливая Раиса Ивановна выпишет мне стрептоцид и, конечно, запретит участвовать завтра в кроссе».
Но когда прозвенел звонок и Ксения Семеновна, закрыв классный журнал, встала из-за стола, я даже не тронулась с места.
— Девочки, сбор завтра у школы, — сказала она. — Не опаздывайте! Если кто-нибудь себя плохо чувствует, то пусть скажет заранее и пойдет к Раисе Ивановне.
— У нас как будто все здоровы, — улыбнулась Наташа. — Если только кому-нибудь не придет фантазия заболеть…
— Только пусть тот, кто вздумает завтра заболеть, вспомнит обо всех нас, — ввернула Гета.
Мне стало не по себе. Ну, как после таких слов пойдешь к врачу? Сразу же догадаются. Я решила «заболеть» утром.
Валя подняла меня чуть свет. Она была уже одета. Красный вязаный свитер и такая же шапочка очень шли к ее смуглому лицу.
— Вставай! — сказала она тихо и ласково, привычным жестом стаскивая с меня одеяло.
Если бы Валя догадывалась о том, что я задумала, она, конечно, дождалась бы меня… Но она спешила: ей нужно было зайти еще зачем-то к Гете. Поэтому, убедившись, что я проснулась и начинаю одеваться, Валя ушла.
Для очищения совести я все же надумала прихватить лыжи и дойти до школы, хотя знала, что опаздываю. У школы я, конечно, никого уже не застала. Деньги на трамвай я взять забыла, ехать «зайцем» побоялась. «Вот и хорошо», — подумала я, отходя от школьного крыльца, и тут вдруг почувствовала, что мне не так уж хорошо, как казалось. Домой возвращаться не хотелось. Напрасно я убеждала себя, что уже поздно, что мне наплевать на все, — ноги мои сами свернули в переулок, и я заспешила в том направлении, куда ушли лыжники.
— Смотрите, как нажимает, — крикнул мне вдогонку мальчуган в огромной шапке, съехавшей ему на самый нос. — Нормы сдает!