Джем гордо вскинула голову.
– В конце концов, я из семьи Уитэйкеров!
– Но разве ты теперь не Макинтайр? Самоуверенность Джем, казалось, слегка пошатнулась.
– Когда я налажу с ним должные отношения, это будет неважно. – Она изо всех сил отгоняла от себя навязчивую мысль, что они с Ризом уже пересекли черту, за которую нет возврата.
– Ты собираешься играть роль хозяйки ранчо, которая по случаю решила разделить постель со своим работником?
Джем вздернула подбородок, удивляясь тону ее голоса, которого она никогда прежде не слышала от тихой и вежливой Абигейл.
– Ты думаешь, я не права?
– Я думаю, что ты никогда не верила в то, что можешь ошибаться, поэтому ты и не представляешь себе, что значит быть неправой. Джем прищурилась, обдумывая слова Абигейл. Чепуха! То, что она мыслит здраво и доверяет своим суждениям, вовсе не значит, что она не способна признать свою ошибку.
– Ты никогда прежде так не говорила, Абигейл.
– Просто мы с тобой раньше мало общались. Я знаю о жизни немножко побольше, а не только, как устраивать вечеринки и печь пироги.
Джем согласилась с этим в душе, понимая, что Абигейл права. Но у нее самой было на руках ранчо и люди, жизнь которых зависела от этого ранчо. Она не могла отказаться от своей цели и усомниться в своих решениях. Слишком много было поставлено на карту, и Джем могла полагаться только на себя.
– Спасибо тебе за совет и за то, что ты выслушала меня.
– Я не согласна с твоими методами, но от всей души надеюсь, что они хоть как-то тебе помогут.
Джем взглянула в окно на сбивающиеся в кучу облака над снежными пиками дальних гор. Поднявшись с дивана, она поставила свой стакан на поднос. Абигейл проводила ее до дверей. Прежде чем выйти из комнаты, Джем остановилась и обернулась.
– Я буду очень благодарна тебе, если ты никому не расскажешь о нашем разговоре.
Абигейл удивленно взглянула на нее.
– Ну конечно! Я никогда не выдаю тайн.
– Я имела в виду не то, что я рассказала тебе о сегодняшней ночи. Дело в другом – в моем браке с Ризом. Если люди узнают об этом, мне конец.
– Не волнуйся, я никому ничего не скажу. Успокоившись, Джем повернулась к двери.
Садясь в седло, она бросила через плечо:
– Спасибо, Абби.
На лице Абигейл появилась улыбка. Джем называла ее так только в детстве. Улыбка стала шире при виде приближающегося Майкла. Побежав навстречу мужу, она махнула ему рукой. Сейчас ей нужно было подтверждение того, что у нее в жизни все прекрасно.
Джем не могла поверить собственным ушам. Из всех предметов, которые она собиралась обсуждать сегодня с Ризом, на последнем месте был Рэндольф Кашмэн. Она подготовилась к настоящей битве из-за того, что произошло прошлой ночью, но Риз даже не дал ей сказать слова и сразу же принялся говорить о злейшем враге ее отца. И то, что он сказал, потрясло ее.
– Думаю, что мы должны явиться на их собрание.
– Что? – Джем вскочила на ноги. – Ты с ума сошел? – Не дожидаясь ответа на этот вопрос, она продолжала, глядя, как Риз меряет шагами кабинет. – Как тебе пришло в голову, что я такое допущу?
– Мы должны знать, что происходит на этих собраниях.
– Мой отец отказывался иметь дело с Кашмэном, и я намерена поступать так же.
– За счет ранчо Уитэйкеров?
– А какое отношение к этому имеет ранчо? Риз принялся было откупоривать бутылку бурбона, но затем передумал. Глухая боль в голове и жжение в желудке советовали ему воздержаться от второй ночи в компании с бутылкой. Он опустился в кресло.
– Огромное, – кратко ответил он. Джем взмахнула руками от негодования.
– Ты хочешь сохранить свое ранчо? – спросил Риз.
Джем гневно уставилась на него.
– Ты еще спрашиваешь?
– Самые обширные владения в округе принадлежат Уитэйкерам и Кашмэнам, верно?
Сбитая с толку, Джем растерянно отозвалась: – Ну?
– Так вот, если мы явимся на их собрание, то мы сможем оказаться на шаг впереди них, а не плестись в хвосте, как сейчас.
– Я не собираюсь поддерживать Кашмэна. Риз выбрался из кресла и подошел к Джем.
– Если ты не хочешь вступать в это общество, тебя никто не заставляет.
– Этот человек убил моего отца.
Джем думала, что такое заявление Риз переварит не сразу. Но он продолжал спокойно смотреть на нее, и на лице его не отразилось никаких чувств.
– Я намерен получить свои деньги, а если ты не сможешь сохранить ранчо, то не видать мне их, – ответил он.
Лицо Джем вытянулось от изумления при этих расчетливых и циничных словах. Прежде чем она обрела дар речи, Риз добил ее окончательно:
– Ну, я иду, а ты – как хочешь.
Дом наполнило гулкое эхо его шагов. Джем проглотила комок в горле. Никто и не догадывался, как она тоскует по своему отцу. С самого детства он стал для нее всем. Она думала, что Риз хотя бы для виду выкажет сочувствие, и не ожидала встретить такое полное безразличие.
– Джем? – участливый голос Деллы послышался из-за открытой двери.
Джем обернулась. – Да?
– С тобой все в порядке?
– Конечно, а что?
– Мы с Питом проходили по коридору...
– И все слышали.
– Боюсь, что да.
– Что ж, на сей раз я и впрямь попала в беду. – Джем подошла к окну и уставилась на серо-голубые вершины гор, едва различимые в сгустившихся сумерках.
Делла покачала головой, разглядывая профиль Джем. Спорить с ней не приходилось.
Риз подошел к конюшне, подавив обуревавшую его ярость. Он разыскал светильник и чиркнул спичкой; конюшню озарила вспышка света. Отыскав стойло Дэнни, он достал морковку из корзины, стоявшей рядом с кормушкой. Дэнни заржал, узнав хозяина по запаху. Риз отвязал жеребца и вывел его из стойла. Нос Дэнни безошибочно потянулся к морковке в руке Риза.
Риз протянул морковку, и Дэнни аппетитно зачавкал. Спокойствие, царившее на конюшне, передалось Ризу, но когда дверь внезапно распахнулась, спокойствие испарилось.
Пит вошел в конюшню; на лице его читалась явственная решимость.
– Пит! – окликнул его Риз.
– Да, Риз.
Они молча смотрели друг на друга. Наконец, Пит нарушил молчание.
– Тебе не кажется, что ты с ней чересчур круто обошелся?
– Речь идет о чем-то личном?
– Нет.
Уловив суть дела, Риз ответил, не глядя на Пита и поглаживая жеребца по спине:
– Я заключил договор, и мне необходимо, чтобы ранчо Уитэйкеров уцелело.
– Мы все этого хотим.
Риз удивленно поднял голову. Эта мысль не приходила ему в голову прежде. Пит, Делла, ушедшие на покой старики – все они и впрямь зависели от судьбы ранчо Уитэйкеров.
– Я поступил так, как надо. Она упрямее, чем мул, почуявший воду.
Пит кивнул в знак согласия.
– Я знаю. Но мне кажется, что ты тоже не из покладистых.
– Я? – удивленно переспросил Риз.
– Ты, кажется, малость чокнулся из-за денег. Что ты собираешься с ними делать?
Риз обдумывал, как ответить на вопрос Пита. Слишком давно он задерживался на одном месте достаточно долго, чтобы обзавестись настоящими друзьями, которым можно было бы довериться.
Но Пит казался ему честным человеком, на него можно было положиться. Он никогда не поддразнивал Риза из-за этого дурацкого брака, хотя и знал, какую роль играет Риз во всей этой комедии.
– Ты, должно быть, решишь, что я спятил. Пит склонил голову набок.
– Сперва я должен услышать, в чем дело.
Это было не так-то просто. Риз не рассказывал об этом никому, кроме своей лошади, а Дэнни, к счастью, не умел говорить и не мог заявить, что хозяин у него – круглый идиот. Риз медленно заговорил.
– Я уже очень давно об этом думаю. Мне кажется, что необходимо организовать компанию по перевозке товаров.
Несколько секунд Пит молчал, и Риз уже пожалел о том, что поделился с ним своей тайной. Но тут Пит заговорил, осознав смысл сказанного Ризом:
– Но как насчет железных дорог?