– Отличная работа, святой отец, – оценил Вэнтедж. – Я сам не сделал бы это лучше.
– Маэстро! – согласился с уважением в голосе Роффери. – Приятно видеть священника, который так успешно претворяет в жизнь суть своих учений.
– Мне приятно все это, но не говорите так громко, – буркнул Маррапер, – иначе эти собаки нас услышат. Фермор, возьми-ка его, ладно?
Тело было взвалено на плечи Фермора, который, будучи чуть ли не на голову выше остальных, больше всего подходил для этой цели. Маррапер небрежно вытер клинок о куртку Комплейна, спрятал меч и начал с интересом рассматривать решетку. Из одного из своих бездонных карманов он извлек кусачки и перекусил проволоку, придерживающую калитку. Он потянул за ручку, калитка поддалась на какой-то дюйм, но дальше не пошла. Священник сражался с ней, дергая туда и обратно, но безрезультатно.
– Дай-ка, – сказал Комплейн.
Он потянул изо всей силы, и калитка со скрежетом давно проржавевших петель неожиданно отворилась. Показался люк. Они отшатнулись, напуганные.
– Этот визг должен был переполошить всех стражников в Кабинах, – сказал Фермор.
Он с интересом изучал надпись: «Вызов лифта», помещенную рядом с колодцем.
– Ну, что дальше, святой отец?
– Прежде всего, брось туда тело, – распорядился Маррапер, – только быстро.
Тело было брошено в глухое отверстие, и минуту спустя они с удовлетворением услышали глухой удар.
– Кошмар! – с удовольствием произнес Вэнтедж.
– Еще тепленький, – прошептал Маррапер. – Надеюсь, мы можем пропустить погребальный ритуал, если сами хотим остаться в живых. Ну а теперь, полезли, не бойтесь, дети мои, это темное отверстие – дело рук человека. Когда-то, как мне кажется, в нем двигалось что-то вроде машины. Мы отправимся вслед за Твеммерсом, но, разумеется, не с такой скоростью.
В центре шахты свисали кабели. Священник ухватился за них и осторожно спустился на более низкий уровень. Под его ногами зияла бездна. Он осторожно встал на узенький порожек, потом ухватился одной рукой за сетку, а другой извлек кусачки. Осторожно перемещаясь и упираясь ногами, он проделал в заграждении достаточно большое отверстие, чтобы протиснуться сквозь него. Все один за другим последовали его примеру. Комплейн последним покинул верхний уровень.
Он спустился по тросам, распрощавшись с Кабинами лишенным сентиментальности пожеланием. Молчаливая пятерка остановилась в холодном свете. Они были на чужой территории, но заросли водорослей везде напоминали одно и то же. Приподнявшись на цыпочки, Маррапер аккуратно закрыл за ними дверцу и осмотрелся, одновременно потягиваясь и поправляя на себе плащ.
– Мне кажется, что для одной яви и такого старого духовника, как я, событий пока достаточно, – сообщил он. – Если только вы не собираетесь возобновить дискуссию по вопросам руководства.
– Это дело никогда не требовало пояснений, – заявил Комплейн.
Он внезапно посмотрел в сторону Роффери.
– Не пытайтесь спровоцировать меня, – сказал оценщик. – Я иду за нашим отцом, но изрублю каждого, кто попробует мешать.
– У нас будет еще достаточно забот, чтобы, по крайней мере, в этой области успокоить ненасытные стремления, – сообщил Вэнтедж тоном проповедника. Он повернул изуродованную половину лица в сторону поджидающей их стены зарослей.
– И нам было сказано, чтобы мы перестали мозолить друг другу глаза и приберегли свои мечи для врагов.
Неохотно, но они признали его правоту.
Маррапер расправил свой короткий плащ, внимательно разглядывая его. На боку остались капли крови.
– А теперь мы пойдем спать, – заявил он. – Мы вломимся в первое попавшееся помещение и разобьем там лагерь. Там мы проведем ночь. Мы не можем оставаться в коридорах, в них мы слишком заметны. В комнате же мы можем выставить часовых и спать спокойно.
– А не лучше ли было бы до сна удалиться от Кабин как можно дальше? – спросил Комплейн.
– Если я что-нибудь советую, то советую наилучшее, – сказал Маррапер.
– Или вы думаете, что кто-нибудь из этих ленивых стервецов станет подставлять свою немытую шею, проникая на незнакомую территорию, где так легко угодить в засаду? Я не стану утомлять свой язык, отвечая на ваши идиотские вопросы, скажу коротко и ясно: вы должны делать то, что вам приказано. Именно на этом и основано единство, а без единства все мы – ничто. Твердо придерживайтесь этого принципа, и тогда мы все преодолеем. Рой? Эрн? Вэнтедж? Фермор?
Священник по очереди пригляделся к каждому из них, словно проверяя, все ли на месте. Под его взглядом все они щурили глаза, словно четыре сонные совы.
– Мы уже приняли эти условия, – нетерпеливо заметил Фермор. – Чего большего ты от нас хочешь? Чтобы мы поцеловали твои башмаки?
Несмотря на то, что таким образом он выразил их общее мнение, остальные трое принялись исподтишка ворчать на него. Легче было срывать свое раздражение на нем, чем на священнике.
– Мои башмаки ты можешь целовать лишь тогда, когда заслужишь право на эту награду, – заявил Маррапер. – Я надеюсь, что вы не только станете слушаться меня без дискуссий, но и прекратите взаимные перепалки. Не надейтесь, что я подбиваю вас на самовлюбленность или еще на какие-нибудь глупости. Я не требую изменения догматов Науки. Если мы отправимся в Долгое Путешествие, то сделаем это ортодоксальным способом, однако, мы не можем позволять себе постоянные распри и ссоры, хорошие времена в Кабинах кончились бесповоротно. Некоторые опасности, с которыми мы можем столкнуться, нам известны: это мутанты, Чужаки, другие племена и, наконец, странные люди Носа. Однако, у меня нет сомнений, что нас могут поджидать опасности, о которых мы понятия не имеем. Если вы испытываете неприязнь к кому-либо из своих спутников, лучше приберегите эти чувства для чего-либо неведомого. Пригодится! – Маррапер изучающе посмотрел на них.
– Поклянитесь! – приказал он.
– Все это крайне мило, – пробурчал Вэнтедж. – Конечно же, я согласен, но ведь это означает отказ от собственной личности. Если ты этого ожидаешь от нас, то мы в свою очередь кое-чего ожидаем от тебя, Маррапер. Что ты прекратишь эту болтовню. Просто-напросто скажи нам, в чем заключается дело, и мы будем знать, что от нас требуется, но без выслушивания всех этих твоих нравоучений.
– Совершенно верно, – быстро произнес Фермор прежде, чем началась новая дискуссия. – Бога ради, поклянемся и на боковую.
Они согласились пренебречь своей привилегией на ругань и вслед за священником начали пробираться сквозь переплетения водорослей. Маррапер извлек огромную связку магнитных ключей. Через несколько метров они наткнулись на первую дверь.
Они остановились, и духовник принялся пробовать ключи один за другим. Комплейн прошел дальше и мгновение спустя они услышали его голос:
– Тут дверь выломана! – крикнул он. – Наверное, здесь проходило какое-то другое племя. Мы избавим себя от хлопот, если заберемся сюда.
Остальные подошли к нему, раздвигая шелестящие водоросли. Дверь была приоткрыта на ширину пальца. Они с тревогой смотрели на нее. Каждая дверь была неведомым путем в неизвестное. Всем были памятны рассказы о смерти, которая таилась за закрытыми дверьми, и страх перед ними был заложен в людях с раннего возраста.
Подняв парализатор, Роффери пнул дверь. Она распахнулась. Послышались мелкие шажки, и настала тишина. Комната была очень большой, но темной. Источник света был уничтожен. Если бы комната была освещена, водоросли в своей погоне за светом высадили бы дверь, но темных закутков они не любили еще больше, чем человека.
– Тут только крысы, – сказал Комплейн.
Он перевел дыхание.
– Входи, Роффери, чего ты ждешь?
Ни слова не говоря, Роффери достал из своей котомки фонарик и зажег его. Он двинулся первым, остальные столпились за ним. Помещение было очень большим – восемь на пять шагов, и совершенно пустым. Неровный свет фонарика выхватывал перекрытия потолка, нагие стены и пол, заваленный уничтоженными предметами. Кресла, столы, ящики которых были выдвинуты, носили на себе следы мощных ударов топором. Легкие металлические стеллажи были погнуты и валялись в пыли. Пятеро мужчин остановились на пороге и настороженно присматривались, пытаясь прикинуть, как давно произошел этот варварский акт, чуть ли не ощущая его в воздухе, поскольку разрушение в отличие от созидания переживает тех, кто был его творцом.