В течении секунды там промелькнула тень.
Её сотовый телефон засигналил.
Она вытащила его из сумки и отключила сигнал, а потом, удостоверившись в том, что её отец не смотрит в её сторону, посмотрела на экран.
Когда она видела искаженные знаки и числа вместо номера, холодное, твердое чувство просочилось в ее кости.
Она нажала ПРОЧЕСТЬ.
"Чтобы сказал папочка, если бы узнал, что его любимая дочь воровка? - Э."
Ханна попыталась изобразить самое непроницаемое выражение лица, на которое она была сейчас способна.
Кто мог написать ей это? Как Э узнал, где она находилась в данную секунду? Она посмотрела на Кейт - несколько секунд назад она крутила свой телефон в руках.
Кейт одарила её раздражённым взглядом.
Она закрыла глаза и пересмотрела все варианты, кем ещё мог быть Э.
С самого начала, предположение, что это была настоящая Эли было самым вероятным.
Должно быть, она каким-то образом пережила пожар и падение из Вороньего гнезда, и дала о себе знать после возвращения.
Но теперь, когда они узнали, что девочку, которую они убили, звали Табита, было страшно подумать, что сумасшедшая Эли могла сделать после пожара в Поконосе.
Кому ещё они причинили боль? Кто мог видеть, что они сделали на Ямайке, безобразие, творимое Патриком, и ещё много Бог знает чего?
- Ханна?
Ханна сфокусировала взгляд.
Все вставали со своих мест и покидали комнату.
Её отец стоял рядом с ней с заинтересованным взглядом.
- Всё в порядке? Ты выглядишь немного.... бледной.
Ханна посмотрела через французские двери.
Кейт и Изабель направлялись к кухне.
Другие сотрудники уже исчезли из поля зрения.
- Вообще то, у тебя есть секунда? - спросила Ханна.
- Конечно.
Что случилось?
Ханна откашлялась.
Он никогда не скажет папе о Табите, но была одна вещь, в которой она могла признаться.
- Ну, ты же говорил, что мы можем рассказать тебе о наших скелетах, спрятанных в шкафах?
На блу мистера Мэрина сформировалась складка.
- Да.
- Есть кое-что, что мне нужно тебе рассказать.
Ханна отвернулась от своего отца и позволила целой истории вылиться наружу.
О Патрике.
Насколько она была уверенной в том, что он заметил и поверила в неё.
То, как он искоса посмотрел на неё, когда ему показалось, что она позирует слишком откровенно.
- Я действительно боялась, что он выложит их в интернете, - говорила она, её глаза были прикованы к кучке плакатов, развешанных по стенам.
- Я боялась, что он собирается разрушить твоё дело.
Таким образом, я взяла эти деньги из сейфа.
Я не знала, что ещё я могу сделать.
Я не хотела расстраивать твою кампанию.
После того, как она закончила, в комнате повисла тишина.
Сотовый телефон мистера Мэрина запиликал, но он даже не дёрнулся, чтобы проверить его.
Ханна не смела даже посмотреть на него.
Она чувствовала наполненной себя позором и ненавистью.
Это было даже хуже того момента, когда Эли поймала Ханну после продолжительного разгула, рвущуюся в его дом в Анаполисе.
На этот раз, удар был намного сильнее.
Она по щенячьи жалобно захныкала.
Её плечи подрагивали.
Наконец, она услышала, что он вздохнул.
- Эй.
Он положил ей руки на плечи.
- Ханна.
Не плачь.
Всё нормально.
- Нет, не нормально, - зарыдала Ханна.
- Я всё разрушила.
И теперь ты снова меня ненавидишь.
- Снова?
Мистер Мэрин отступил, хмурясь.
- Я никогда не ненавидел тебя.
Ханна фыркнула и подняла на него глаза.
Ну, конечно!
Её отец погладил подбородок.
- Знаешь, я удивлён.
И немного шокирован.
Но это было очень храбро, чтобы рассказать мне то, чем ты совсем не гордишься.
Вот только, почему ты пошла в квартиру незнакомца, чтобы сделать фотографии? И почему ты не пришла ко мне сразу, как только это случилось?
Ханна склонила голову.
- Я не хотела расстраивать тебя.
Её папа умоляюще посмотрел на неё.
- Возможно, я мог что-нибудь сделать.
Я мог остановить это.
Ты должна знать, что ты всегда можешь прийти ко мне со своими проблемами.
Ханна осторожно улыбнулась.
- Вообще то, пап, не могла, - сболтнула она.
- И была не в состоянии многих лет.
Её отец вздрогнул, и Ханна осела.
- Прости.
Это вышло неправильно.
Я не имела именно это ввиду.
Он поднял руку в оборонительном жесте.
- Я думаю, ты именно это и имела в виду.
Но я пытаюсь быть ближе к тебе, Ханна.