Кыля держал Милу за волосы, прикрываясь ею, как щитом. У подонка, оказывается, тоже был нож, и теперь он приставил его к горлу девушки. Гопник ухмылялся — трусливо и одновременно победоносно.
— Я пришью ее! — прошипел он. — Только дернись — пришью!
— Спокойно! — произнес Север. — Чего ты хочешь?
— Брось автомат! Брось, ну! Поближе ко мне брось!
— Если ты ей хоть слегка порежешь кожу… — процедил Север тихо и жутко. — Если ты, мразь… Я тебя тогда и без автомата, руками на куски издеру! Понял, бля?! А автомат — вот он! — Белов аккуратно бросил оружие на землю, где-то посередине между собой и Кылей.
— Милый, не-ет! — отчаянно закричала Мила.
— Молчи, так надо! — рявкнул ей Север.
— Твой мужик поумнее тебя, телка! — осклабился Кыля. — А теперь мне нужно взять игрушку. Давай, девочка, мелкими шажочками двигайся вперед.
— Мы так не договаривались! — возмутился Белов. — Отпусти девчонку! Отпусти, дурак, и уйдешь отсюда живым! Обещаю!
— Моя жизнь пока при мне! — издевательски хмыкнул Кыля. — А вот твоя, козел, под вопросом. А ну, пошла вперед, с-сука! — Он толкнул Милу коленом под ягодицы.
— Мы так не договаривались! — яростно прорычал Север.
— А я с тобой вообще ни о чем не договариваюсь! — расхохотался Кыля. — Командую здесь я! Ты что, забыл? — Он выставил вперед свой нож, словно демонстрируя его Белову.
Едва лезвие оторвалось от горла Милы, девушку будто подменили. Одновременно и молниеносно она схватила Кылю левой рукой за руку, сжимавшую ее волосы, а правой — за локтевой сгиб второй руки. Тело девушки резко дернулось вперед, колени подогнулись, и громадная туша бандита перелетела через нее, словно мешок с мукой. Тут же Кылю оседлал подскочивший Север, прижав собой к земле ноги гопника. Белов заработал кулаками, словно заправский тестомес, дробя в мелкое крошево Кылины ребра. Кыля тонко, надсадно взвизгнул. Север вырвал нож из его пальцев и вогнал отточенную сталь под сердце врагу.
Оставалось разобраться с ментом Гриней. Тот уже приходил в себя. Север подошел к нему, поигрывая клинком Кыли, который предварительно еще раз вложил в руку хозяина, чтобы зафиксировать на рукоятке отпечатки пальцев мертвеца. Гриня охнул. Белов смерил его взглядом.
— Что ты собираешься делать? — пролепетал Гриня испуганно.
— Да просто убить тебя, — усмехнулся Север.
— Ты не посмеешь! — воскликнул Гриня жалко.
— Посмею, посмею, — еще шире усмехнулся Север. — Ты же собирался меня прикончить. И не по закону, а по велению души. Так что теперь мы равны.
— Я государственный служащий!
— Ты не имеешь права носить погоны! — вдруг взъярился Белов. — Ты хуже блатного! Продажная шкура, подонок, убийца! Работорговец! Какой ты милиционер?! Какой государственный служащий?! Ты поганый бандит! Фашист! Гадина! — Север срывался на крик.
— У меня жена, дети… — потерянно прошептал Гриня.
— Им будет лучше без такого отца. А жене — без такого мужа.
— Но я же их обеспе… — крик резко оборвался.
Север заколол Гриню одним ударом — мент, наверное, даже боли почувствовать не успел.
— Прощай, двоедушная обезьяна, — произнес Север едва слышно.
Он бросил нож, обернулся к Миле.
— Теперь с тобой, жен-на! — Север криво улыбнулся. — Обороняться ты худо-бедно научилась. А вот блядью как была, так и осталась!
— Почему?.. — пробормотала Мила виновато. Она прекрасно понимала, что имеет в виду муж.
— Как ты посмела возжелать этих подонков, — Север яростно кивнул на трупы, — когда мне грозила смерть? Как ты посмела, сволочь?
— Я… я… — Мила сбивалась. — Это не я… Это болезнь… — Девушка набрала полную грудь воздуха и вдруг выпалила: — Я не верила, что с тобой что-то случится! Я знала — ты одолеешь их! Ты же — Север!
— Идиотка! — простонал Север. — Научишься ты когда-нибудь соображать головой, а не своей дыркой?! Кто я, по-твоему, — боевой робот или голливудский киногерой, неуязвимый для пуль и ножей?! Я живой! Из мяса и костей! Меня так же легко убить, кик любого другого!
— Нет, не так же! — возразила Мила экзальтированно. — Ты — Север!
Белов досадливо сплюнул. Он понял — его понесло явно не туда. Видно, сказалось только что пережитое напряжение. Разнюнился…
— Что ж, я — Север, установили, — усмехнулся он. — В таком случае ложись. Займемся любовью.
Мила вздрогнула — подобного предложения она все же не ожидала.
— Но трупы… — неуверенно попыталась возразить девушка.
— Плевать! — бешено сверкнул глазами Белов. — И отучись перечить мне! Надоело!