— Вы готовы подняться наверх? — Она кокетливо улыбается мне. — Если хотите, можете взять с собой выпивку.
Я быстро глотаю остатки виски, позволяя жжению в горле отвлечь меня, пока Аша ведет меня к лестнице и поднимается в ту же комнату, которую мы использовали в прошлый раз.
— Это твоя комната? — С любопытством спрашиваю я, следуя за ней внутрь. — За тобой закреплена одна?
Она кивает.
— Так удобнее, — объясняет она, закрывая дверь. — Не нужно думать, что что-то переставляли или меняли, все именно так, как мне нравится. А клиенты… ну. — Аша ухмыляется. — Через некоторое время они начинают возбуждаться, как только входят в комнату. Если они еще не возбуждены, — добавляет она с язвительностью, и я вижу, как ее взгляд опускается к передней части моих брюк, где, я уверен, она может увидеть очертания моего набухающего члена.
На этот раз я подхожу к барной тележке, на которую она указала в прошлый раз, и тянусь, чтобы налить себе еще выпить. Все, что угодно, лишь бы замедлить ход событий, чтобы я мог подумать достаточно долго и задать свои вопросы.
Аша поджимает губы.
— Ну, в основном все решает Николай. Мы просто работаем на него. — Она колеблется. — С вами все в порядке, мистер О'Салливан? Вам что-нибудь не понравилось в прошлый раз? Мы можем обсудить ваши предпочтения, если…
— Можешь звать меня Финн. — Я поворачиваюсь к ней, делая глоток виски. — В конце концов, в прошлый раз ты так и делала. Есть ли причина для такой формальности?
Она проводит языком по нижней губе — нервный тик, я думаю, но он все равно немного заводит меня.
— В прошлый раз ты не выглядел таким уж довольным.
Я не могу сдержать внезапный смех, полузадушенный вторым глотком виски.
— Я кончил сильнее, чем кончал за последние годы, Аша, — откровенно говорю я ей, все еще посмеиваясь, несмотря на красные точки, которые, как я вижу, начинают гореть на ее скулах. Ей не нравится чувствовать, что над ней смеются, понимаю я, и в тот же момент задаюсь вопросом, позволила ли она мне вообще это заметить. Девушка на такой работе, как у нее, должна быть экспертом в том, чтобы скрывать свои истинные мысли и чувства, но ее мысли прорвались наружу. — Я думаю, что доволен — это мягко сказано.
— Значит, не уверен. — Она наблюдает за мной, ее темные глаза любопытны. — Как будто ты не был уверен, что именно хочешь получить от этого опыта.
Я и представить себе не мог, что окажусь прикованным наручниками к кровати, если ты это имеешь в виду. Я чуть было не сказал это, но вместо этого отпил еще виски, отставив стакан в сторону и повернувшись к ней лицом.
— Не стану врать и говорить, что не надеялся закончить ночь хорошим оргазмом, — откровенно говорю я ей, — но это не главная причина, по которой я пришел сюда, Аша. Я не привык платить женщинам за секс и обычно не посещаю подобные места. — Я вообще их не посещаю. Но ей не обязательно знать об этом, у меня есть четкое ощущение, что она будет еще больше забавляться со мной, если узнает, и я не думаю, что мне нравится такая идея.
Ее выражение лица мгновенно становится настороженным, когда она смотрит на меня, ее глаза сужаются.
— Так зачем же ты тогда пришел сюда, Финн? — Она произносит мое имя ровно, из ее голоса исчезла часть хрипловатой сладости, хотя я могу сказать, что по крайней мере часть этого, ее естественная манера говорить. Я также вижу, что она мгновенно воздвигла некую стену, которую мне придется преодолеть, раз уж я сказал ей, что меня интересуют не только ее чары.
— Я был здесь в ночь игры в покер, — говорю я ей, прислоняясь спиной к стене, наливая себе еще два пальца виски и делая глоток. — Я видел, как ты уходила с Матвеем Котовым в конце игры.
Я вижу, как мгновенно напрягается ее тело при этом, почти непроизвольно, словно она ничего не может с этим поделать.
— Наши клиентские сессии конфиденциальны, — медленно говорит она. — Уверена, ты бы не хотел, чтобы я рассказывала какому-нибудь другому клиенту о твоих пристрастиях в постели, Финн.
Боже, как она, черт возьми, произносит мое имя, даже когда раздражена. Может быть, даже лучше, когда она раздражена. Как бы я ни старался сосредоточиться на вопросах, которые мне нужно задать ей, а не на нарастающей боли в паху, это трудно, особенно стоя здесь, в этой комнате, окруженной всеми принадлежностями, которые только могут понадобиться для ночи наслаждения. Больше, чем мне нужно, это точно, я был бы счастлив просто иметь ее под собой на кровати в другом конце комнаты.