Я хочу сделать с ним еще хуже. Я хочу причинить ему боль, медленно. Но я должен вытащить Ашу до прихода охраны Матвея, я не уверен, что она достаточно в сознании, чтобы идти.
Когда я подхожу к ней, держа пистолет под рукой, чтобы расстегнуть наручники, она издает слабый стон. Она падает вперед в мои объятия, когда я освобождаю ее, не совсем под весом человека без сознания, но близко, я понимаю, что ей вставили кляп. В рот ей засунули твердый шарик, губы раздвинуты и опухли вокруг него, застегнутого на затылке. Я выдергиваю его, быстрее, чем мне хотелось бы, и отбрасываю в сторону, морщась от слизи крови и слюны на пальцах. На моих руках бывало и похуже, но… чтобы это была она…
Ощущение того, как она обмякает в моих руках, прижимаясь всем весом к моей груди, ломает что-то внутри меня. Аша — самая сильная женщина, которую я когда-либо встречал, яростно независимая и полная огня, как никто другой, кого я когда-либо знал, и видеть ее такой…
Я хочу подхватить ее на руки и прижать к себе, а заодно уничтожить всех, кто виноват в том, что она дошла до такого состояния и не может о себе позаботиться. Я хочу защитить ее, а также сделать так, чтобы никто и никогда не сделал так, чтобы мне это понадобилось.
— Ты можешь ходить? — Я спрашиваю ее низким, торопливым голосом, и она выдает еще один невнятный ответ, который я не могу разобрать, слова проскальзывают между ее израненными губами. — Хорошо. Обопрись на меня, нам нужно идти. Быстро. — У нас не так много времени, чтобы выбраться из дома, и как бы мне ни хотелось не причинить ей еще больше боли, наполовину вытаскивая ее отсюда, я не могу взять на себя всю охрану Матвея в одиночку. Только его высокомерие позволило мне обойтись без этого, чтобы попасть в комнату.
Я слышу звуки охраны Матвея еще до того, как мы доходим до конца коридора. Они доносятся с другого конца дома, и я ускоряю шаг, насколько могу, держа Ашу рядом с собой и обнимая ее за плечи, пока мы ковыляем к входной двери. Идти приходится медленнее, чем хотелось бы, и я держу палец так близко к курку пистолета, как только осмеливаюсь, пульс быстро и сильно бьется в горле. Если мы сможем выбраться наружу, мой мотоцикл будет недалеко. Мы сможем…
Внезапно раздается резкий треск, пуля пролетает мимо моего уха, впиваясь в дерево входной двери, и от нее разлетаются осколки, а я отшатываюсь в сторону, крепко обнимая Ашу. Я слышу шаги все ближе, крики и поворачиваюсь, стреляя вслепую в ту сторону, откуда они доносились, и иду быстрее, почти таща за собой Ашу.
— Прости… — бормочу я, надеясь, что она достаточно вменяема, чтобы услышать меня, и снова стреляю, пригибаясь, когда летит еще одна пуля. — Мы должны выбраться отсюда, сейчас же!
Я чувствую, как она пытается встать на ноги, пытаясь двигаться быстрее. Пуля едва не задевает мою руку, когда я открываю дверь, и я слышу резкий, трещащий звук выстрела, когда мы выходим на ступеньки. Я чувствую жгучую боль, когда одна из пуль задевает мою ногу, и спотыкаюсь, едва не падая от веса Аши, которая прислоняется ко мне, а я продолжаю идти, и расстояние между нами и местом, где я припарковал свой мотоцикл, сокращается с каждой секундой.
Она почти падает, когда я прекращаю движение, и в этот момент я понимаю, что она ни за что на свете не сможет удерживаться за меня на мотоцикле, и если что-то случится…
Я чувствую, как она дрожит, прижимаясь ко мне еще сильнее, чем раньше, как от холода, так и от боли, и, когда мир вокруг снова обретает фокус, понимаю, что она все еще обнажена. Это почти шок: ее прохладная кожа касается моих рук, пока я судорожно пытаюсь найти решение. Времени на то, чтобы взять ее одежду, не было, и даже если я накину на нее свою куртку, если мотоцикл упадет — ее разорвет на части.
Я не могу вызвать машину, у нас нет времени, да и вопросов будет слишком много. Все это проносится у меня в голове, когда я оглядываюсь по сторонам в поисках другого варианта и вижу черный внедорожник, припаркованный с другой стороны дома.
Блядь. Я хватаю Ашу на руки и, морщась от ее стонов боли, бегу к внедорожнику. Крики все ближе, и я слышу еще один выстрел, когда заворачиваю за угол и отчаянно хватаюсь за ручку машины.