Она явно сомневается.
— Не знаю, Джулс, похоже, разговаривали вы довольно долго. Между вашим бормотанием наверняка можно было найти секунду, чтобы зарезать этого козла и сделать мир намного лучше. — Она замолкает и бросает на меня обвиняющий взгляд. — Серьезно… Почему Лиам Блэк?
Я поворачиваюсь и иду в другую сторону, рассеянно заламывая руки.
— Мы договорились, что будет лучше, если я будут хранить в тайне жертву. Я выбираю цели и исследую их, ты занимаешься электроникой и наблюдением, Фин — логистикой и транспортировкой. Детали своих задач мы держим при себе на случай, если кто-то из нас попадется.
Макс фыркает.
— Да знаю я правила! Я просто предполагала, что вся наша девчачья банда «Укради у богатых и отдай бедным» обчищает толстых старых миллиардеров, которые бьют своих детишек и не платят налоги, а не лидеров мафиозных синдикатов.
— Мега-горячих лидеров мафиозных синдикатов, — добавляет Фин, потягивая бурбон.
— Это не имеет значения, — спорит Макс.
— Это имело значение, когда ты пялилась на него в баре, а твои трусики вспыхнули, как горящая бумага, — парирует Фин.
— Тогда я еще не знала, кто он такой. Даже фотографии его не видела.
— Как будто это что-то изменило.
Макс фыркает.
— Прости, но мне хотелось бы думать, что я немного более проницательна.
— Может, и так, но твоя вагина обладает собственным разумом. Давай не будем забывать о том симпатичном музыканте, который запутался в бумажном пакете.
— Он был безобидным!
— Он был беспомощным.
— Легкомысленный гитарист — это не то же самое, что глава многонациональной преступной империи!
— Я к тому, что, когда речь заходит о горячих мужчинах, твоему влагалищу нельзя доверять. Ты бы трахнулась с Сатаной, будь у него татуировки и высокие скулы.
— И это говорит мне женщина, которая влюбляется в каждую длинноногую рыжую, если та хлопает ресницами. Какой бы сукой она ни была.
— Тесс не была сукой. Она была... умной! — злиться Фин.
— Достаточно умной, чтобы сбежать, прихватив все деньги с твоего банковского счета.
Я должна остановить эту глупую ссору, пока она не переросла в настоящий скандал.
— Девочки! Пожалуйста! Можем ли мы сосредоточиться на ситуации?
Макс фыркает, Фин хмурится, а я разворачиваюсь и шагаю в другую сторону.
— Окей. Сначала о главном. Как он нас нашел?
— Не смотри на меня, — защищается Макс. — Камеры на складе и в округе были отключены. Я сделала свою работу.
— А как насчет поля, где мы выгрузили грузовик?
— Тоже, — говорит она с преувеличенным терпением, как будто пытается что-то объяснить ребенку. — Их также вывела из строя.
— Я со своей стороны все сделала четко. Предприняла все обычные меры предосторожности.
— Где-то появилась утечка. Дыра, которую мы не заткнули. Может быть, кто-то видел, как мы вломились на склад, и последовал за нами?
— Сомнительно, — не соглашается Фин. — У нас за спиной не было фар, пока мы не выехали на шоссе, а это было в десяти милях от склада. Кроме того, если бы кто-то увидел, как мы вламываемся, он бы вызвал полицию, а не следил за нами.
— Может быть, квартира под наблюдением?
— Если бы копы следили за нами, они бы пришли в ресторан, а не он, — Макс кривит лицо.
— Вполне возможно, они в сговоре.
— Наверное, так оно и есть. В любом случае, нас бы уже арестовали. Вместо этого мы сидим здесь, гадим в штаны и гадаем, как скоро получим пулю в лоб.
Я останавливаюсь, чтобы посмотреть на них.
— В том-то и дело! Он мог свернуть мне шею в такси, если бы захотел. Но он этого не сделал. Он отпустил меня. — Я на мгновение задумываюсь. — Вообще-то, технически, было иначе. Он вышвырнул меня.
Фин выпрямляется.
— Стоп. Что?
Я усаживаюсь в мягкое кожаное кресло напротив дивана и мрачно смотрю под ноги.
— Ну, все было так непонятно. Он был до странности любезен и не убил меня, а потом в него вселился Конан-варвар и он вышвырнул меня из такси.
Макс и Фин изучают меня в напряженном молчании, пока Макс не говорит:
— Что ты перед этим ему сказала?
Мои волосы на загривке электризуются, потому что это звучит как обвинение.
— Почему это связано с тем, что я сказала?
— Ты умеешь выводить мужчин из себя, дикарка, — мягко поясняет Фин.
— И что это значит?
— Это значит, что твой рот сводит мужчин с ума, — бестактно выпаливает Макс. — И не в хорошем смысле.